Сиянье славы пусть затмит его.
Но столь велики мы, как и столики.
И свет от ста венцов осилит свет дыханья одного.
— Верно! — крикнул кто-то в зале.
«Молодец, давай припев», — подсказала фея, и девочка, пытаясь не запутаться, повторила его снова.
Великим стать хотели мы, мечтая.
И вот искусство мы творим, играя.
Добившись славы, мы не замечаем,
Что об искусстве забываем.
«Сейчас будет самое лучшее», — пообещала Альмира и договорила остальное.
Искусство смысл иметь должно, как ясный ветер.
Искусство — то, что держит мыслителей на свете.
Искусство прославляет то, что вечно…
Эта строка должна была иметь важный смысл, но…
Но Филипп совершенно бесцеремонно перебил девочку и, указав на нее пальцем, пропел:
Но смысл есть, а славы ждет она!
Скорей, скорей, зачем искусству возвращаться?
Не лучше ль просто ли со славой попрощаться?
Искусство обещает быть великим!
Но столь велики мы, как и столики!
Не правда ли, принцесса самозванка?
Ведь чистокровная давно мертва, смутьянка!
Легко личину принимать, авантюристка?
Поспорь с певцом, ты та еще артистка!
Доминика не понимала, почему певец вдруг ее прервал и начал обвинять.
И зеркало, похоже, этому совсем не препятствовало.
А наоборот, оно это одобрило и заговорило:
— На этой сцене поющих было двое. Но правда в том, что победитель был один. Законный, честный, он не врал — Филипп. И точно верно победил.
Зеркало осветило певца, и тут же на его груди появился круглый желтый орден с алой печатью, переливающийся, словно бриллиант.
— Испытание номер один. Золотой смысл искусства заключается в славе. И верно. А принцесса — самозванка, и зеркало это подтверждает. Схватить ее, охрана!
Доминика пыталась убежать от жуткого вида солдат в алых мундирах, но они все равно схватили ее.
Альмира, скрываясь в тени, сделала всего один взмах руками, и на девочке оказалось светло-голубое платье.
Зал ахнул. Несомненно, девочка — принцесса, ведь всем было известно, что только чистокровка могла носить голубой!
Но прежде чем кто-то успел что-либо осмыслить, занавес сцены закрылся. Доминика погрузилась во тьму, как и все, кто стоял на сцене рядом с ней.
Девочка успела лишь заметить, как полный злобы человек, которого она видела до этого, схватил зеркало и выхватил кинжал, направив на нее.
Солдаты обступили ее, и Доминике некуда было бежать.
— Ты умрешь, самозванка! — воскликнул человек и кинулся на нее.
Но, прежде чем закрывать глаза, девочка заметила тень, спрятанную в белой вуали.
«Альмира», — промелькнуло у нее в голове.
По поверхности сцены пошел дым, и больше девочка ничего не помнила…
Об искусстве
Деметрий Эмрис, 12год эры . Алой розы.
Задал вопрос я: Что же есть искусство?
Зачем же нужно оно нам?
Что это — случайность или чувство?
С певцом согласен я, внемля его словам.
Готов я верно повторить тот смысл его слов.
Что пел на сцене яркой он.
И смысл тот он объяснить готов.
Он спел его, и победил, и был таков.
Сказал он, что искусство велико.
Что славы луч питает лишь его.
Что крики — "Браво!", "Бис! "- искусство.
И роз букет — великое то чувство.
Ведь лишь призванье может увидать.
Что в лету канет, что искусством называть.
И зритель может узнавать.
Что на века, а что — так лет на пять.
Зачем искусство мы творим, играя?
Зачем великим стать хотим, мечтая?
Мы то искусством называем.
Что славой дивной окружаем.
Ведь смысла больше нет творить под маской.
И мы хотим быть окруженным славы лаской.
Ведь смысл шоу — призванье и успех.
И чтоб творенье не кануло во тьме лет.
Нам быть великим, шоу прославлять.
Нам из низов подняться, о славе мечтать.
Искусства жизнь — прекраснейшее чувство.
Мечтать о славе — вот оно искусство.
Слова мои придуманы давно.
Увы, придумал их совсем не я.
И знаем мы, что истина — одно.
И славой мы великое храня.
Певец сказал ведь правду, повторюсь.
Про славу, про искусство, верный смысл.
Я донести до вас его слова стремлюсь.
Ведь там я, в зале был.
Деметрий Эмрис.
*** данное имя является вымышленным. Любое совпадение случайно.
20. Писатель
— Что мы здесь делаем? — удивилась Доминика, когда увидела, что они с Альмирой очутились в каком — то тихом дворике внутри небольших домиков, подсвеченных редкими фонарями и светом из окон. — И где… Где сцена?
— Присядь, — ответила ей Альмира и села на ажурную одинокую лавочку рядом с цветником.
— А Филипп? А зеркало? А этот злобный тип, как его зовут там?
— Жрец, — подсказала Альмира. — Нас ищут.
— Кто? Жрец? — Доминике даже не хотелось думать об этом опасном типе. Он что, хотел убить ее?
— Люди Агнес. Не нужно, чтобы они нас нашли.
— А где мы?
— Узнаешь потом. Мне нужно выяснить кое-что. Но мы подождем, пока он придет.
— Кто он?
— Всему свое время. Мне вот не понятно, почему ты не победила? Ты же принцесса, да и к тому же чистокровная, но почему-то победил Филипп.
— Но я же не певица… — ответила Доминика. — У меня это не получается, с чего я должна побеждать? Да и судил нас Жрец, а ты сама говорила, что он хотел меня убить.
— Ты просто не знаешь правил историй, Доминика. Когда в волшебных мирах начинается история, в ней непременно появляется Главный Герой. По правилам, он всегда должен побеждать, не второстепенным же это делать, ведь так?
— Ну, наверное.
— Выходит, главный герой это ты. По всему должно быть, что главный герой — это ты. — Альмира была в заблуждении. — Но ты проиграла. Тогда если не ты главный герой, то тогда кто? Ты, Доминика, наследная принцесса, пропавшая и вернувшаяся в этот город — не главный герой? В это мне никак не удается верить. Да все соревнование пяти цветов было задумано только из-за тебя! И ты проиграла какому-то Филиппу! Такого просто не может быть! Чтобы главный герой, подумайте только, проиграл второстепенному, так не бывает!
Доминика же посчитала, что, раз такое произошло, значит, бывает и все может быть.
— Но чтобы главный герой проиграл второстепенному, этого вообще не бывает! — вновь повторила Альмира.
В этот момент зажегся свет в одном из окон дома и фея вскочила с лавочки.
— Все, пойдем. Надеюсь, мы что-нибудь выясним, — сказала она и вновь потащила девочку за собой.
Они вошли в пустой холодный подъезд через узенькую красную деревянную дверь и поднялись на второй этаж.
— Он должен ответить, — проговорила Альмира. — Не может такого быть, чтобы он не знал.
На лестничной площадке были три двери. Фея остановилась у одной из них, черно-серебряной с цифрой "16", и слегка надавила на звонок.