— Мы расстались, потому что после гибели брата я была… несколько не в себе.
С кем бы Майк не поделился моими последними откровениями, от меня никто не получит подтверждения. Я буду всё отрицать. Да, я была не в себе. Да, запуталась и слетела с катушек. Именно так, как уже считает добрая половина города и только уверится в этом, услышав, кого задержали за убийство Мишель. В конце концов данные об обращении к психологу, рецепты на сильные антидепрессанты легко подтверждаются. Пусть лучше проверяют, насколько прошлое могло повлиять на настоящее, пусть проводят психическую экспертизу на мою вменяемость. На всё это понадобится время, за которое, вполне возможно, шериф успеет трезво взглянуть на ситуацию. Или же появятся упрямые факты, улики, которые он отрицать не сможет и откажется от идиотской версии.
— Что вы делали вместе с мужем погибшей в беседке?
Переживали одно из страшнейших мгновений в жизни — то, что я могла была ответить, и это была бы самая настоящая правда. Стояли, обнявшись, рядом с телом Мишель — другая правда, которую увидел шериф, и которая прекрасно вписывается в его бредовую теорию.
— В тот момент я плохо соображала, что происходит. Даже не заметила, когда Майк появился. Но, — я встречаюсь взглядом с полицейским, уверенно добавляю: — Ни один из нас её не убивал. Это я помню точно.
— Говори за себя! — озлобленно бросает Лински.
— Хорошо. Я не убивала. Когда я пришла в беседку, Мишель уже была ранена. Майка там не было, — твёрдо добавляю: — Значит, он тоже не мог этого сделать.
— Он мог выйти как раз перед твоим приходом, а затем вернуться.
— Зачем?
— Чтобы убедиться, что… жертва мертва, — с запинкой произносит шериф. Пожимает плечами, цинично хмыкая: — Или добить. Надеюсь, он сам всё расскажет. Хотя настоятельно рекомендую тебе сделать это первой.
— То есть, — я решаю озвучить догадку: — Ты считаешь Майка убийцей, но арестовал меня, чтобы я обвинила во всём его? По-твоему, мы — сообщники?
— Мой опыт не раз подтверждал, что влюблённая женщина готова пойти ради любимого на очень и очень большие безумства. Врать, скрывать улики, покрывать преступление — сущая мелочь, — он буравит меня пристальным взглядом.
Чёрт, дорого бы я дала сейчас, чтобы знать наверняка, что известно Брайану о нашем с Майком прошлом. Да и о настоящем тоже. Вполне возможно, Майк поделился вчера с Мишель правдой об истинной причине расставания. Почему нет? Она ведь рассказала ему про видео. Может, они и не были идеальными супругами, но врагами — вряд ли. В любом случае, мне не стоит показывать, насколько я в курсе событий и жизни Бэков. Тем более упоминать про возможный развод, не исчезнувшие чувства, неизвестно от кого неизвестно почему не родившегося ребёнка Мишель, которого Майк считал своим. Я — чужая в городе. Ничего не знаю и узнавать не планировала. Приехала только на свадьбу и собираюсь вернуться в Торонто. Конец истории. Не хватает, чтобы нелепыми откровениями я только усилила подозрения в адрес Майка.
— Я не настолько влюблена и уж точно не безумна. Поверь, сомнения на этот счёт были, но я их ликвидировала. У меня даже справка есть. Для работы. Я ведь тоже адвокат, как и вся моя семья, — говорю я. Уверенно, чётко, холодно добавляю: — Не в моих правилах нарушать закон. Поэтому, если бы я была уверена, что Майк — убийца, я бы не стала его покрывать. Мишель — подруга детства, бывшая невеста брата. Я бы…
— Поверь, я наслышан о вашей нежной дружбе, — зло хмыкнув, перебивает шериф. — Напомни, по какому поводу вы поругались позавчера?
— А, — испуганно начинаю я, но затем вспоминаю, что сама ляпнула о ссоре в беседке. Было бы странно, если бы Лински пропустил такое немаловажное признание мимо ушей. — Мы обе были пьяны. Слово за слово, всплыли старые обиды. — Про видео я не скажу ни слова. По крайней мере, до тех пор, пока не буду уверена, что шерифу известно и про него тоже. — Мишель считала, что я её предала, когда уехала из города и начала новую жизнь. Я думала иначе.
— Поэтому она залепила тебе пощёчину? — с неприкрытым злорадством интересуется шериф. Кажется, у него неплохо получается направлять горе мужчины, только что потерявшего возлюбленную, в русло едва сдерживаемого гнева и едких насмешек.
— Она влепила мне пощёчину, потому что я назвала её шлюхой, — теперь уже я злорадно смотрю на побледневшего шерифа. — В тот момент, когда Мишель пыталась уверить меня, что всегда любила только моего брата, это единственное, что пришло мне в голову. Впрочем, теперь я сожалею, что не поверила, ведь Мишель умерла с его именем на губах. Так что она действительно любила одного Стива, — последнее предложение проговариваю совершенно искренне. Что бы ни происходило в жизни бывшей подруги, но, умирая, она думала только о двух мужчинах, и имени Брайана Лински среди них не прозвучало. — Признаю, что между нами существовали некоторые разногласия. Именно их мы и собирались обсудить, для этого договорились встретиться. Жаль, слишком поздно.
— Майк Бэк тоже собирался присутствовать при вашем разговоре? — с ощутимым презрением спрашивает шериф.
— Нет, насколько я знаю.
— Тогда как ты объяснишь, что он тоже пришёл и так… кстати… Может быть, даже принёс с собой нож?
— Майк не… — Не важно, как и почему там оказался Майк. Я видела его глаза в тот момент. Я уверена: он — не убийца. Но не только Майк появился в беседке очень «кстати». Однако готовый сорваться с губ вопрос-подозрение не успеваю озвучить шерифу.
В комнату без стука входит белобрысый помощник. Бросает на меня хмурый взгляд, жестом подзывает шерифа. Лински нехотя встаёт, и они вместе исчезают за дверью. Правда, буквально через несколько секунд возвращается Брайан. Раздражённо швыряет на стол новую папку, падает обратно на стул, скрестив на груди руки, и откидывается на неудобную спинку. Выдержав паузу, встречается со мной взглядом:
— Только что пришли результаты экспертизы. На ноже, которым, по всей видимости, убили Мишель, нашли кое-что ещё, — шериф замолкает.
— Отпечатки пальцев?! — вырывается у меня. — Вы знаете, кто — убийца?
— К сожалению, нет, — качает головой Лински. — Но у нас есть повод считать, что тем же самым оружием был убит и твой брат.
— Что?..
Только сейчас осознаю, что всё это время с момента появления шерифа в беседке я думала об одном — Майк не мог убить Мишель, — и совершенно не задумывалась. По-настоящему не задумывалась, кто же мог. И почему. Было ли убийство Мишель связано с гибелью Стива или даже должно быть связано, ведь так больше никто не погибал в родном городе. Оказалось, что да. У полиции есть веские доказательства — его кровь на воткнутом в грудь Мишель охотничьем ноже. Это единственное, что они могли обнаружить за такой короткий срок.
— В связи с новыми уликами, — тон шерифа меняется. Теперь в нём не слышатся нотки злобы или ненависти. Обычный, ровный, бесстрастный голос полицейского. — Я должен возобновить дело об убийстве твоего брата. Конечно, я официально сообщу об этом твоим родителям. Позже. Мне необходимо ещё кое-что проверить. В данный момент ты свободна, но тебе запрещено покидать пределы Риверстоуна. Так что с возвращением в Торонто придётся повременить. Твоему другу мистеру Спенсеру — тоже. Конечно, он получит официальное уведомление после допроса. Ещё нам понадобятся твои вещи.
— Какие вещи?
— Платье и туфли. Для экспертизы, — объясняет шериф. — Я попросил привезти тебе другую одежду, чтобы ты переоделась. Потом ты можешь возвращаться домой. Завтра будут готовы результаты вскрытия, и нам снова придётся тебя допросить.
Машинально киваю, почти не слушая дальнейшие разглагольствования Брайана. Меня больше не считают убийцей, но сейчас это почему-то совсем не имеет значения.