— Нет, — всхлипывая, возразила Надя, — Крот хотел, чтобы я их перевозила иначе.
— Только не посвящай нас в подробности! — остановил ее Шуруп. — Что ты собираешься делать дальше? Домой вернешься?
— Я боюсь, что Крот меня там найдет. Я вообще хочу из города уехать. Только не знаю куда?
— Хочешь, поедем к моим родителям. Они в такой глухомани живут, что ни один Крот тебя там не откопает. Да и вообще тебе не нужно его бояться. Раз он тебя сразу отпустил, скорее всего больше дергать не будет. Митя, ты чего? — спохватился Шуруп и испуганно посмотрел на Дмитрия.
Тот сидел на табурете, привалившись спиной к стене и прижимая руку к левой стороне груди. Дмитрий уже давно не чувствовал себя так плохо. Он слишком перенервничал сегодня. К тому же словесная дуэль с Кротом и бегство с растерянной Надей по городу не прошли для него даром. Ему казалось, что в помещении не хватает воздуха, да и света тоже. Дмитрий делал судорожные вздохи и моргал, пытаясь отогнать от глаз неприятную муть.
— Шуруп, скорее воды! — закричала Надя.
Дмитрий со стыдом прислушивался к дроби, которую выбивали его зубы о край граненого стакана. Ему стало немного легче.
— У тебя больное сердце? — допытывалась Надя. — Шуруп, у тебя есть какие-нибудь таблетки?
Шуруп убежал и вскоре вернулся с пластиковой трубочкой, откуда извлек белые крупинки нитроглицерина.
Через полчаса Дмитрий лежал на кровати Шурупа, накрытый до подбородка пестрым лоскутным одеялом. Ему стало легче, правда, от нитроглицерина противно пульсировало в голове, зато утихла мучительная острая боль в груди. Шуруп занялся на кухне ужином, с Дмитрием осталась только Надя.
— Спасибо, — пряча глаза, произнесла она, — ты, можно сказать, спас меня. Я и сама понимала, что здорово влипла, но уже ничего не могла изменить. Знаешь, как бывает, ты словно трамвай с испорченными тормозами катишь по рельсам, а остановиться не можешь.
На Надю жалко было смотреть. Ее глаза покраснели и распухли, волосы, еще недавно торчащие так воинственно, поникли и болтались жалкими цветными прядками.
— Все, надо завязывать с такой жизнью, — сказала девушка, — буду теперь как все Достану свою старую обычную одежду, состригу с головы всю эту гадость и, — она замолчала, словно не зная, что бы еще придумать, — пойду учиться в педагогический колледж. Чего ты смеешься? — она обиженно посмотрела на Дмитрия.
Дмитрия рассмешила мысль о том, что очень скоро у него будут уже две бритоголовые знакомые девушки.
— Послушай, я так толком и не поняла, откуда ты взялся… Может, ты расскажешь? К тому же Шуруп сказал, что ты о чем-то хочешь меня спросить.
— Да, — негромко произнес Дмитрий. Пора было, наконец, поговорить с Надей о том, из-за чего он оказался замешанным в эту дурацкую историю, — послушай, помнишь, ты сюда приводила некую Настю? Это было около месяца назад. А потом ты отвела ее к Фариду.
— Да, конечно, помню. А она твоя знакомая?
— Теперь уже да. Мы познакомились у Фарида, я его старый друг. Я думаю, что заслужил твое доверие и могу рассчитывать на откровенность. Скажи мне честно, Настя — тоже из компании Крота?
— Что ты! — рассмеялась Надя. — Да она вообще не из Питера. Ее здесь никто не знает.
— А откуда же тогда?
— Когда я первый раз ее увидела, мне показалось, что она вообще из Парижа, такой у нее был ненашенский вид.
— Ну-ка, ну-ка, — Дмитрий резко сел на кровати, — давай все по порядку!
Со все возрастающим изумлением он слушал подробный Надин рассказ.
— Я думала, что это тебе что-то известно о ее прошлом, — закончила девушка, — наоборот, хотела тебя расспросить, а ты, оказывается, знаешь еще меньше моего.
— Действительно, — задумчиво протянул Дмитрий, — а у тебя самой есть хоть какие-нибудь мысли насчет того, откуда она здесь появилась и зачем.
— Ну есть какие-то, — протянула Надя, — мне показалось, что она от кого-то прячется. Поэтому она затеяла всю эту тусовку с переодеванием. Может быть, она и замешана в каких-то криминальных делах, но если это так, то она будет покруче даже, чем наш Крот. Ты бы видел, как она была одета!
— А где ее одежда?
— У меня. Хочешь взглянуть на нее? Можно съездить ко мне завтра днем, когда никого дома не будет. Но может быть, она никакая и не преступница. Мало ли у человека может быть причин, чтобы сбежать из дома. Мне ли этого не знать. Может, ее предки достали или, наоборот, влипла в какую-нибудь историю с мужиком. Или богатые родители захотели ее выдать замуж тоже за богатого, но старого и уродливого.