— Что? Хочешь поиграть? Ладно, — Бонни порядком надоело стоять тут голой и умолять его. Она и так чувствовала себя глупой, и еще она рискует заболеть. — Тааааак…
«А не пошел бы ты…» — сорвав шторку со штанги, она замоталась в нее, как смогла. По крайней мере она уже не голая. Затем она отошла как можно дальше, для того, чтобы было больше места для разбега. Если бы только можно все предугадать, то, разумеется, Бонни не стала этого делать. Как только она соприкоснулась всем телом с дверью, та с легкостью открылась, и, не удержав равновесие, Беннет упала на пол. Хорошо, что занятие спортом ей помогли в последний момент сгруппироваться, и падение оказалось не травматичным, как могло быть. — Ты совсем больной? А если бы я убилась или повредила что-нибудь? — садясь на попу под громкий смех Паркера, сконфуженно спросила она. И смех этой сволочи, как назло красивый. — Ну, не убилась же, — отсмеявшись, ответил он. — Возвращаю тебе твои же слова «такие как ты не умирают». Оу-у, а видок у тебя, что надо! — показал он ей кулак с большим оттопыренным пальцем. — Может, завтра на венчание в таком придешь? — Если я заболею по твоей вине, я вообще на него не пойду! — прошипела она, выхватив с остервенением из его рук свои вещи, и направилась к себе в комнату. — Эй, Бонни! Только посмей заболеть! Погоди минутку… — понимая, насколько это может на нем отразиться, Паркер вдруг заволновался. Если Бонни не придет по его вине, отец с него три шкуры спустит, и тогда ему точно не видать дома. Никакого дома. — Бонни, Бонни, ты там чай выпей, таблеточку, а? Может, принести что-нибудь? — запустив пальцы рук в свои короткие волосы, с беспокойным лицом он смотрел на удаляющую от него Беннет. — Раньше надо было думать! Вот специально ничего не буду принимать! — показав ему, как в детстве, язык на прощание, она с грохотом закрыла за собой дверь, давая понять, что разговор окончен. — Засранка! Да скажи «спасибо», что я горячую отключил, не холодную! — Кай вспомнил, как в детстве Бонни могла заболеть от простого сквозняка. «Черт, а если и правда заболеет?» — Если это так ты мстишь мне, это бесполезно, я приведу тебя в церковь в любом виде, даже если мне придется тащить тебя на себе! И у алтаря я заставлю тебя сказать это гребаное «Да!». Ты слышишь меня?! и Комментарий к 6. Полтора метра – до счастье ¹ – Кэ́трин Эли́забет Маунтбэттен-Виндзор, герцогиня Кембриджская — супруга герцога Кембриджского Уильяма. В Шотландии — графиня Стратернская.
====== 7. Завтра точно выпадет снег ======
Кай часа два промаялся в думах о Бонни, не находя себе место. За это время, пока он обдумывал план примирения, он успел распаковать вещи, принять душ и скушать овощной салат, который, судя по всему, Бонни приготовила для себя.
Открыв бутылку пива, Кай не один раз обошел дом, в надежде на то, что так быстрее к нему привыкнет. И на десятый раз ему почти удалось. Какая же сегодня была радость подгадить утром Бонни в душе, сейчас он об этом немного сожалел. Разумеется, он переживал больше за себя, любимого, чем за Бон. Но это не отменяло того факта, что он мог серьезно навредить ее здоровью. Все-таки он не зверь какой-нибудь. И это маленькое чувство, под названием совесть, которое крепко спала на задворках его мизантропической души, каким-то образом начала пробираться наружу. «Черт! Надо как-то по-хорошему все исправить», — думал он про себя, осмысливая ход своих действий. Измеряя шагами кухню, Кай расхаживал туда-сюда, допивая свое пиво. Но в голову так ничего гениального и не пришло. Мириться — это не его конек. Сколько себя помнил Паркер, с Бонни он только мог ругаться и ссориться. Прощения всегда просили за него родители, а сейчас он мальчик взрослый, значит, и за поступки отвечать самому придется. Адвокат он или нет, в конце-то концов? Неужели он не подберет правильные слова? Да раз плюнуть… Вот пойдет и скажет ей, как он сожалеет. Но стоило ему взглянуть на новую мебель, так злость обратно возвращалась с былой прытью. Его бесило не столько новая обстановка, сколько то, что Бонни показывала наглядно, что его слова не имеют значения. В лучшем случае через неё или его отца. Словно он нуль, словно он пустое место. «Как же бесит!», — едва сдержав себя в руках, злился парень. Если бы она с ним это делала совместно, сообща, да чихать бы хотел на всю эту чертову пертурбацию. Да, возможно дело было в этом, а возможно и нет. Он и сам уже не понимал, что больше его выводит. Ему не раз приходили мысли о том, а не пошло бы оно все к чертям собачьим? Вместе с Бонни, с этим домом, с наследством и его семьей, которой у него толком не было. Может, и правда к черту женитьбу? Переживет он как-нибудь и потерю дома. Он в жизни и больше терял. Он давно привык жить один, привык справляться с трудностями в одиночку. Наверное, поэтому он стал относиться ко всем и ко всему цинично. Но, где-то в глубине души, он надеялся, что когда-нибудь он встретит человека, который подарит ему любовь, заботу и теплоту. А если такого нет? Ну что ж, можно жить и без него, ведь раньше он справлялся с этим. И потом, что он может знать о любви, если никогда не испытывал ее? Бонни он ненавидел — это неоспоримый факт, причем взаимный. Помимо ненависти все же у них было кое-что общее еще. Они оба жертвы обстоятельств, они оба родились не в тех семьях. И эти обстоятельства, как ни крути, роднили его с ней. Ну, не будь ее, так навязали ему другую, и может, та была бы ещё хуже. «Да куда уж хуже?» — передернулся он от накативших мыслей, разглядывая светлый диван, что стоял теперь в холле, напротив которого висел плазменный телевизор. — Тьфу, на таком и чипсы не пожрешь нормально, вся же грязь будет видна! И на кого я оставлю этот дом? Нет. Он обещал себе, что не сдастся. Поэтому он будет и дальше играть роль заботливого жениха. Надо пойти и помириться, срочно. Пока она не позвонила его папочке и не нажаловалась. А вот когда она станет женой, тут-то он даст волю своим фантазиям. И Мистер Паркер старший уже ничего не сможет ему сделать. Дальше он сам будет решать свою судьбу. Завтра договор вступит в силу, и он в скором будущем избавиться от двух зайцев разом. От тирании отца и нареченной Бонни Беннет, раз и навсегда. Навсегда! Только надо потерпеть чуточку. Кай, смирившись с новыми обстоятельствами и утешая себя тем, что весь этот дискомфорт ненадолго, вернулся обратно на кухню, чтобы налить воды и достать из аптечки аспирин для Бонни. Надо же с чего-то начинать мириться? Как в дверь раздался звонок. Паркер со звуком поставил кружку и нехотя поплелся открывать дверь. На пороге стоял симпатичный брюнет, в руках у которого был небольшой по размеру букет из лиловых роз вперемешку с белыми. И все это цветочное чудо завершала шёлковая лиловая цветом ленточка, которая шла в комплекте, больше как украшение. Кай в привычной, своей манере оглядел парня с головы до ног и в обратном порядке. На том были темные джинсы, короткая черная куртка, а из-под нее виднелась светлая футболка. — О, курьер! Букет для невесты? — поинтересовался он и, не дождавшись ответа, протянул руку, чтобы забрать цветы. — Сколько за него? — Нет, я не курьер, я друг Бонни, — мрачно отозвался парень, отклоняясь от руки Паркера. — Да, это для нее. Она дома? — Друг? Какой еще друг? — округлил глаза Кай. Он восемь лет не был в Мистик Фоллс, не считая недолгих приездов сюда, парень никогда и ни с кем не пересекался, кроме семьи. Разумеется, он едва ли кого-то мог вспомнить из прошлой жизни. Он и Бонни не узнал бы, не заявись она сама к нему первая. Разве что Кэролайн, эту блондиночку он не спутал бы ни с кем, потому что она ему когда-то очень нравилась. Приглядевшись к брюнету, он все же решил высказать свою догадку: — А… Ты часом не Эн… — Это ко мне, — перебила Бонни Кая, приближаясь к парням быстрыми шагами. Девушка приветливо улыбалась только брюнету. И, продефилировав мимо жениха, который стоял на данный момент с открытым ртом, потому что ему не дали договорить. Беннет подошла очень близко, только к парню с цветами. И выглядела она так, словно собралась на прогулку. — Привет, Энзо! Боже, это мне? — мягко спросила она, забирая из его рук букет. — Энзо! Он прекрасен, мне очень нравится. Спасибо! — Привет, Бон, — ответил парень, поцеловав девушку в щечку. И со смущенным взглядом добавил. — Да, это тебе. Вот, как и обещал, букет для невесты. Для самой прекрасной девушке Мистик Фоллс! — одушевленно завершил он. — Энзо, ты просто чудо! — приобняла она парня. — Может, прогуляемся? Есть время? — Да, конечно, я только с радостью. Сам хотел тебе предложить. — Вот и отлично. Подожди меня здесь, я только поставлю букет в вазу и пойдем. — Энзо? — наконец подал голос Паркер, на которого никто до сей минуты не обращал внимания, словно его тут и нет. Словно не он жених, а этот брутальный брюнет. Словно он не хозяин этого дома, а какой-то слуга-дворецкий, который должен стоять здесь и открывать всем дверь. Стоять и слушать их ванильную речь Паркеру порядком надоело. И удержать себя от язвительности он просто не мог. — Е-мое, ты, Энзо? Ты тот самый сопливый Энзо? Тот, что вечно носился по пятам за моей Беннет? — Я бы попросил! — возмутился Энзо, делая шаг вперед, нисколько не скрывая свою неприязнь к Паркеру. — Так это и есть твой первый? — обратился он уже к Бонни. — Получше не могла найти? — Кай! — шикнула она, смерив жениха гневным взглядом. — Хватит нести чушь! Прояви уважение! — Какое еще нафиг уважение? К кому? К нему? К тебе? — тыча указательным пальцем то на Энзо, то на нее. И, приподняв слегка свои красивые брови, словно что-то вспомнив, спросил. — А ты, голубушка, куда собралась? — Я что, должна отпрашиваться у тебя?! — теперь была ее очередь удивиться и возмутиться. — Вообще-то да! Я, как-никак, твой жених, почти муж. — Ну, вот что, муж, на вот… — с этими словами, она сунула ему букет. — Будь так добр, поставь цветы в воду. Пожалуйста! Паркер в ту же секунду отшвырнул букет на ближайшую рядом тумбочку и схватил Беннет за локоть. — Я сказал, ты никуда не пойдёшь, живо в постель! — Это еще почему? — Потому что ты болеешь, потому что ты должна сейчас лежать в своей постельке, чихать, кашлять и наматывать на кулак свои сопли. А я должен заботиться о тебе! — Кто сказал, что я болею? — Я сказал! — Я не болею, Кай! Посмотри на меня, я прекрасно себя чувствую! Так что отпусти мою руку, я иду гулять с Энзо! — Да у тебя горячка, сама посмотри на себя. Завтра у нас венчание, а ты вон, на чужих мужиков кидаешься! — и, сощурив глаза, с ехидством добавил. — Бесстыдница! — Бонни, о чем он говорит? Ты что, правда, болеешь? — с беспокойством в голосе в разговор встрял Энзо.