— Я не могу отказаться от этой командировки, — объяснял он дочери. — Там хотят построить новый общественный центр, а меня просили поработать над дизайном. Лаура позаботится о тебе, пока я буду в отъезде.
— Готова? — спросила Лаура у девочки на следующее же утро.
— Еще минуточку!
Каро расчесала свои волосы тщательнее обычного, удостоверилась, что зубы — чище не бывает.
Они прошли один квартал пешком и спустились в метро. От долгой поездки в душном, раскачивающемся вагоне Каро чуть не стошнило. Она ехала, крепко вцепившись в руку чернокожей няни.
Потом они шли оживленными, сильно замусоренными улицами Гарлема, полными ярких красок. Через несколько кварталов они свернули в узкий переулок.
— Вот мы и на месте, — сказала Лаура и показала Каро блекло-голубой домик.
Они поднялись на крыльцо и постучались. Дверь им открыла хрупкая женщина с несоразмерно пышной шапкой волос. Тут же на пороге появилась девочка чуть постарше Каро.
— Каро, вот, познакомься с моей дочерью Дейл и моей внучкой Иветтой.
Вот она — вторая маленькая принцесса! Каро внимательно изучала ее. Девочка была высоковата и слишком худа, зато волосы у нее были чудесные. Множество тонких косичек, перевязанных ленточками в тон платью. Каро не понимала, как это все умещается на маленькой голове Иветты. В какой-то момент Каро даже позавидовала ей, но потом вспомнила о собственных светлых локонах и о том, как здорово они выглядели в рекламе, где она была ангелочком.
Лаура слегка шлепнула Иветту по попке.
— Иди покажи Каро, как ты живешь. Каро хотела задержаться с Лаурой, но покорно пошла за девочкой.
— Вот, это моя комната, — сказала ей Иветта.
Вначале Каро подумала, что это совсем неинтересная комната, но тут заметила огромного розового медведя на кровати.
— Я выиграла его в Луна-парке, — произнесла Иветта с гордостью. — Накидала больше всех колец в аттракционе.
Это был действительно интересный мишка.
В миллион раз больше того, что выиграла Каро когда-то в автомате, — того, которого она так любила и потеряла по вине Грега.
— Ты была когда-нибудь в Луна-парке? — спросила Иветта.
— Нет.
— Попроси отца, он тебя сводит.
Иветта рассказала Каро все о Луна-парке и о той игре:
— …и если накинешь все кольца на горлышки трех бутылок, выиграешь медведя. Хочешь попробовать?
— Конечно.
Лаура осталась довольна, что девочки нашли себе занятие. Она помогла им выставить молочные бутылки, а из куска картона вырезать три кольца.
Они играли около часа, пока Лаура не сказала, что они обе хороши и теперь смогут выиграть хоть дюжину этих медведей.
После всего, когда они уже подкреплялись печеньем, Иветта спросила:
— Там, где ты живешь, есть что-то вроде Луна-парка?
— Да, целый Диснейленд, — улыбнулась Каро.
— Я думала, он есть только в телевизоре, — нахмурилась Иветта.
— Нет-нет. — Каро начала рассказывать Иветте все-все про Диснейленд, про Неизвестную Страну и пиратский корабль, про морских русалок, крутящиеся чашки и путешествие в Страну Грез на розовых или пурпурных вертолетиках.
Иветта уже надкусила свое печенье, но рука ее замерла, а рот открылся.
— Это правда? — спросила она тихо. Каро знала, что пора бы ей остановиться, но уже не могла. Она рассказала Иветте еще больше — о том, как каталась на санках с горы Маттерхорн и смотрела, как летала фея Динь-Динь по ночному небу.
Иветта с трудом проглотила печенье.
— Это все даже лучше, чем Луна-парк, — наконец сказала она.
Тут Каро смутилась.
— Нет-нет, — быстро решила исправиться она. — Луна-парк куда лучше.
Но Иветта уже не поднимала глаз.
Каро читала в своей комнатке, когда отец постучал и приоткрыл дверь:
— Выйди на минутку. Я хочу тебе кое-что показать.
Каро прошла с ним в его мастерскую. Там на большом стеклянном столе высился дом, выполненный со всем совершенством. К нему вели подъездные дорожки, а по лужайкам, обсаженным деревцами, разгуливали люди — крохотные, они казались настоящими.
У Каро на глазах навернулись слезы.
— Это мне?
Отец рассмеялся.
— Боюсь, что нет. Это архитектурный макет — маленькая копия будущего здания. Именно его мы построим в Атланте. Завтра я должен показать его людям, которые примут окончательное решение.
— А после ты его мне подаришь?
— Прости, но не могу. — Бартон низко наклонился и с тревогой заглянул дочери в глаза. — И, пожалуйста, Каро, не подходи к нему близко и, не дай бог, не трогай. Это очень хрупкая вещь. Понимаешь? Одно неосторожное движение, и недели работы пойдут насмарку. Ты же не хочешь, чтобы случилась такая беда?
Через несколько минут отец отчалил на очередную деловую встречу, а секундой позже Каро уже была в его мастерской.
Разумеется, она не собиралась портить его работу. Она знала, как обращаться с нежными предметами.
Каро решила поиграть. Совсем немного передвинуть маленького человечка. Но фигурки были крепко приклеены. Девочка попробовала еще раз. Все оставалось по-прежнему. Она дернула фигурку еще раз, и в этот момент маленький человечек с хрустом отломился. Каро, потеряв равновесие, ударилась коленкой о стол. Хрупкое здание вмиг рассыпалось и рухнуло на пол.
Это была полная катастрофа.
У Каро задрожали губы.
— Лаура! — позвала она и тут же замолчала. Лаура служит у ее отца. Он ее хозяин. Как бы она ни любила Каро и как бы ни хотела ее спасти, ей придется доложить ему о произошедшем несчастье. Ей нельзя звать Лауру.
Каро убежала из мастерской и осторожно заперлась в своей комнате.
С ужасом она ждала, что будет дальше, и ожидание тянулось невыносимо долго. Наконец Бартон вернулся. Некоторое время спустя Каро услышала его шаги и стук в дверь.
— Скажи, Каро, ты заходила в мастерскую после того, как мы расстались? — мрачно спросил он.
— Нет, — сказала Каро и сама удивилась, насколько естественно прозвучал ее ответ. Она оказалась прекрасной актрисой. — Что мне там делать? Видишь, сколько у меня подруг. — Она указала на раскиданных вокруг нее кукол.
— Макет, который я тебе показывал, полностью разрушен. Как ты думаешь, отчего это случилось?
Каро посмотрела отцу в глаза. Она знала, что должна сказать правду. Любые героини из прочитанных ею книжек поступили бы именно так. Но она вспомнила, как Грег бил ее по лицу. “Ты не послушала меня и съела свою дурацкую конфету”. Повторения этого Каро не хотелось.
— Не знаю, — сказала она, но потом изобразила задумчивость. — Но я вспомнила, что слышала какой-то шум и треск. — Каро на миг замолчала. — А потом… я заметила, как Лаура выходит оттуда.
Лаура покинула их дом на следующее утро. Каро пряталась в своей комнате. Ей было страшно выйти оттуда. Она знала: пока входная дверь не закрылась, у Каро еще есть шанс сказать отцу всю правду, все исправить. Но она не могла. И дверь за Лаурой захлопнулась.
Три дня спустя Каро улетела в Калифорнию. Зоэ встретила ее в аэропорту.
— Хорошо провела время? — спросила она дочь.
Какие-то фальшивые нотки прозвучали в ее голосе.
Каро знала, что можно только сказать: Мне приятно снова оказаться дома, — и мать будет довольна, но не сделала этого.
Почему ее мать должна быть довольна? Кто вообще в мире доволен и счастлив? Лаура? Нет. Она потеряла работу. Иветта? Тоже нет, ведь лучшее, что было в ее жизни, — это Луна-парк. Ее отец тоже нет, потому что он плакал, прощаясь с Каро в аэропорту. И Каро — нет. Каро совсем несчастлива, потому что солгала. И только поэтому она сказала Зоэ:
— Великолепно! Не терпится следующим летом опять туда поехать! — и удовлетворенно, печально отметила боль в лице Зоэ.
Она не могла уснуть. Ее неудержимо трясло. Она не хотела — по правде не хотела. Она не знала, зачем так солгала. Она представить не могла, что выйдет такой скандал. Не знала, что Лаура уйдет.
У Каро шел урок рисования, когда директор вошел в класс. Он плакал. Он сказал, что убит президент. Дети собираются в специальной аудитории. Из-за трагедии их отпустят домой раньше, чем обычно. Каро ничего не могла с собой поделать — она была довольна. Если она уйдет домой раньше, наверняка пропустит контрольную по умножению.