— От Адабель?
Гатри кивнул, широко улыбаясь: он заметил ревность Каролины.
— Надеюсь, что все еще верны своему обещанию помочь мне? — сказала она.
По правде говоря, Гатри надеялся, что после их разговора прошлым вечером Каролина оставит свою безрассудную идею о спасении ее красавчика из тюрьмы. Теперь же он понял, что ошибался.
Он вновь сослался на Адабель как причину своего нежелания принять участие в реализации плана Каролины, хотя и понимал, что это выглядит как трусость.
— Я не уверен, что моя будущая жена одобрила бы решение помочь тебе.
Каролина прищурилась и подошла к нему ближе. Она явно возбуждала Гатри: его естество напряглось еще больше.
— Уверена, что ваша будущая супруга не одобрила бы и поцелуй, которым вы одарили меня на днях, — сказала она.
Гатри сорвал с головы шляпу и натянул ее снова. «Проклятье, эта девица переходит границы!»
— Если ты не прекратишь угрожать мне, — сказал он, раздражаясь, — нам придется начать драчку, которую я выиграю. Обещаю тебе.
— Послушайте, по-моему, угрожаете вы! — парировала Каролина, вскинув темную бровь.
С подросткового возраста, когда одна из кузин Джекоба выхватила у него любимую рогатку и бросила ее в колодец, Гатри не испытывал столь страстного желания схватить негодную девчонку, задрать ей юбку и как следует отшлепать.
Он оскалил зубы в ухмылке:
— Позволь мне еще раз напомнить тебе, что именно ты нуждаешься в моей услуге.
Его напористость подействовала на Каролину — она побледнела и отодвинулась от него, однако гордость молодой женщины все еще давала о себе знать.
— Как я вам уже говорила прошлой ночью, — понизила она голос, чтобы не слышали прохожие, — если вы не поможете, я буду действовать в одиночку.
Гатри понимал, что ему следовало бы продемонстрировать равнодушие к ее намерению, однако сама мысль о том, что она могла бы совершить такое безрассудство, была невыносима.
— Почему бы тебе не найти приличного парня, чтобы дурачить его? — прошептал он, испытывая неудобство от посторонних взглядов, — тогда бы ты забыла про этого хорька в Ларами.
Ее глаза вспыхнули гневом. Однако она спокойно ответила:
— Школьный год закончился вчера. Теперь мальчики могут помочь своим отцам в весеннем клеймении скота. Нет причины для того, чтобы я воздержалась от поездки в Ларами.
С этими словами она повернулась и пошла к зданию почты. Гдтри не осмелился прикоснуться к ней, тем более взять за руку. Он выругался, заставив Тоба пугливо тявкнуть с повозки, затем повернулся на каблуках и стремительно направился к салуну «Адский камень и вертел»; за ним бежал Тоб.
После почты Каролина зашла в магазин дамской одежды, расположенный через улицу.
Гипатия Фурвис улыбнулась ей в знак приветствия.
— Привет, Каролина! — сказала она своим певучим голосом. — Что тебя интересует? Может, ты хочешь выбрать весеннее платье для танцев?
Никто не приглашал Каролину танцевать, и дрянная девчонка Гипатия отлично знала это. Ей нравилось дразнить свою давнюю школьную подругу. Гипатия не могла простить Каролине победу на конкурсе правописания в 8 классе, когда имя Каролины было напечатано в газетах не только в Болтоне, но и в Ларами и Шайенне. Кроме того, Гипатия тоже имела виды на Ситона Флинна.
— Да, я хочу выбрать платье, — сказала Каролина с неожиданной решимостью, хотя обычно она сама шила себе одежду.
Гипатия, низкорослая, невзрачная девица, с крупными зубами и вьющимися волосами цвета полевой мыши, казалась озадаченной словами Каролины.
— Вероятно, тот неопрятный рудокоп посоветовал тебе зайти сюда? — сказала она, выбирая платье подходящего размера. — Говорят, что ты очень дружна с ним!
— В самом деле? — удивилась Каролина. — Я не думала, что люди так интересуются моими личными делами.
Гипатия не могла остановиться, ей так хотелось заставить Каролину покраснеть.
— Он проводит много времени в салуне, — говорила она, наглея. — Он носит эту ужасную повязку на глазу, как пират из бульварного романа. Не пойму, что ты хочешь от него?
Легкое ажурное платье из розового кружева особенно привлекало внимание Каролины, и она сняла его с вешалки, чтобы примерить. В другое время она не стала бы выбирать такое дорогое, изысканное платье, но сейчас она с бьющимся сердцем приложила его к груди и любовалась своим отражением в зеркале.
Цвет платья подрумянивал ее щеки и оживлял взор. Если она не ошибалась, кружевная оборка на глубоком вырезе лифа полнила ее грудь.
— Сколько стоит это платье? — спросила она, поглощенная своими мыслями и равнодушная к репликам Гипатии.
— Оно стоит больше, чем может себе позволить школьная учительница, — ответила Гипатия самодовольным тоном.
После этого ничто не могло удержать Каролину от покупки этого платья, сколько бы оно ни стоило.
— Я беру его, — сказала Каролина.
Гипатия раскрыла рот от удивления. Затем она выхватила из рук Каролины платье.
— Отлично, — прошипела она, — но не пытайся завтра возвратить это платье, когда поносишь.
Возможно, Каролина и радовалась бы покупке, следуя за Гипатией к прилавку для оплаты, если бы не то обстоятельство, что у нее не было кавалера для танцев этим вечером. И это обстоятельство делало ее покупку бессмысленной.
В рассеянности Каролина заплатила за платье значительную сумму своего скудного заработка и вышла из магазина с большой белой коробкой под мышкой.