Каролина подавила в себе желание поправить его речь.
— Когда скончалась твоя матушка? — спросила она участливо. Каролина выдвинула из-за стола стул, села и взяла печенье, есть которое вовсе не хотела. Она понимала, что сейчас надо поговорить с мальчуганом о миссис Лаудон, хотя ей хотелось избежать этой болезненной темы.
Феррис внимательно посмотрел на нее и затем сел в кресло напротив.
— Три года назад. Она похоронена на том маленьком холме, где растут вишневые деревья. Их посадили папа и я, потому что мама всегда любовалась весной, как цветет вишня.
У Каролины сжалось горло, когда она подумала о всех печалях мира. Она взяла в руки маленькую загрубевшую ладонь Ферриса. Он не стал вырывать ее.
— Вряд ли ты на самом деле хочешь, чтобы я была твоей мамой, — сказала она с нежной улыбкой. — Ведь я все время мучила бы тебя арифметикой и грамматикой.
Он хмуро улыбнулся и провел рукой по своим жестким влажным волосам.
— Нет, конечно, мисс Чалмерс. Если бы я был на несколько лет старше, а вы не были бы женой Гатри, я бы сам женился на вас.
Каролина больше не могла сдерживать себя. Она наклонилась и поцеловала парня в лоб. Ее глаза светились добротой и улыбкой.
— Со временем ты вырастешь таким же большим и высоким, как папа. Где-нибудь на танцах ты познакомишься с хорошенькой девушкой. Тогда тебе не придет в голову думать о старой больной учительнице.
Взгляд Ферриса стал решительным и твердым. Он покачал головой.
— Нет, мисс Каролина. Я никогда не забуду вас, — сказал он серьезно.
Как раз в это время стал спускаться по лестнице Гатри, одетый в новый костюм, приобретенный, очевидно, в городе. Он был чисто выбрит. Его волосы казались более темными от того, что еще не высохли.
Феррис бросил на друга отца выразительный взгляд и молча покинул кухню.
— Что с ним? — хмуро спросил Гатри.
Каролина вздохнула.
— Ничего такого, чего нельзя было бы излечить в самый короткий срок.
Некоторое время взгляд Гатри сохранял выражение беспокойства. Однако оно ушло, когда он подошел к столу, чтобы налить себе чашку горячего ароматного кофе, сваренного Джарденой.
— Почему ты мне не писал? — спросила Каролина, внимательно глядя на мужа.
Сейчас, когда Гатри побрился и его длинные волосы цвета кленового листа сияли чистотой, Каролина не могла не любоваться его внешним видом.
— Я не любитель эпистолярного жанра, — ответил Гатри, делая глоток кофе. — Зато я привез тебе подарок.
— Какой? — спросила Каролина не без удовольствия.
Он вытащил из кармана рубашки маленький пакетик и положил его перед ней. Внутри пакетика Каролина обнаружила овальный медальон с золотой цепочкой. Не передать словами, как она была растрогана подарком.
Гатри поднялся, чтобы защелкнуть цепочку с медальоном на шее молодой женщины. Его руки, горячие от возбуждения, задержались на участке ее тела, обнаженном открытым летним платьем.
— Каролина, — начал он хрипло, — я…
Прежде чем он закончил говорить, дверь на кухню отворилась и вошла Джардена с корзиной, полной высохшего на солнце белья. Она обратилась к Гатри с сияющей улыбкой.
— Что тебе нужно в этой части дома, тебе, проходимцу с черной душой?
Он рассмеялся и пересек комнату, чтобы поцеловать экономку в лоб и взять у нее из рук корзину.
— Я не могу больше находиться вдали от тебя, Джардена.
Она фыркнула в ответ на его слова. Каролина с умилением заметила, как зарумянились щеки пожилой женщины.
— Скорее я подружилась бы с хорьком или вороной, что бродит на участке под горохом, чем с тобой, Гатри Хэйес, — прогромыхала экономка. — Лучше не путайся у меня под ногами, слышишь?
Гатри снова рассмеялся отрывистым смехом. Он поставил в сторону корзину с бельем и сел на стул.
Поздним вечером Гатри и Каролина ужинали вместе с Роем Лаудоном и его сыном и вели спокойную, неторопливую беседу. После ужина Каролина под благовидным предлогом ушла к себе, решив хотя бы раз воздержаться от помощи Джардене в мытье посуды. Гатри остался внизу, вероятно, для того, чтобы покурить и выпить бренди с приятелем.
Около полуночи Гатри вошел в спальню. Он присел на край постели, спиной к Каролине, и стал стаскивать сапоги.
Каролина коснулась спины Гатри.
— Что ты делал внизу все это время? — спросила она тихо. — Сватал меня Рою Лаудону?
— Я просто объяснил ему ситуацию.
Каролина села на постели.
— Ты сказал ему, что меня могут упрятать в тюрьму?
Гатри встал и спустил с плеч подтяжки. Затем стал расстегивать рубашку.
— Да. Он обещал мне позаботиться о тебе, если я не вернусь.
— Кроме тебя, я никого не хочу, — сказала Каролина решительным тоном, и натянула одеяло до подбородка. — Предупреждаю тебя, если ты попытаешься бросить меня, я буду тебя разыскивать.
Гатри наклонился и поцеловал ее. От него исходил запах сигары и доброго бренди.
— Рой не позволит тебе этого, — сказал он, — он весьма решительный человек при всей его безмятежности.
Каролина заставила себя выбросить из головы мысли о Рое. Она жена Гатри и всегда останется ею.
Гатри вытянулся рядом с ней на постели, манящий своей наготой. Она положила голову ему на плечо, ощущая рукой его широкую мускулистую грудь. Внезапная мысль заставила ее приподняться и заглянуть ему в глаза.
— Когда тебя здесь не было, имел ли ты другую женщину?
Гатри усмехнулся и уложил ее рядом с собой. Одной рукой он обхватил Каролину снизу, другой — держал ее за бедро.