Сперва кто-то отравил отца Орлова, случился сердечный приступ, машина с ним и его матерью въехали в дерево. Выживших не было. Затем авария с его небесным транспортом, где погибли почти все, кроме него с Эриком. Теперь отравление Каролины.
Владимир Орлов бы лучше застрелился, чем позволил девушке пострадать. Сперва требовалось разобраться с делами!
Телефон на столе зазвонил, с рыком Орлов сорвал трубку, напугав звонившего до полуобморока:
— Да!
— Доброй ночи, господин Орлов! Простите, что так поздно звоню, но вы завтра вылетаете в Сиэтл, а значит, это последняя возможность…
— Ближе. К. Сути! — сегодня Орлов был злее обычного. Перед глазами его все еще искрилось лицо Каролины после пощечины. Он ненавидел себя, мир, реальность! Готов был убить каждого здесь и сейчас.
— Мы нашли родителей Антона, — выдал его помощник, Владимир навострил слух. — Запойные алкаши, как мы и предполагали. Сегодня наши люди наведались к ним… Кажется, кто-то переборщил с паленой водкой.
Мужчина лишь выгнул бровь, принимая информацию к сведенью.
— Он теперь сам по себе?
— Да, — согласился помощник, — его требуется передать в детский дом…
— Нет, — перебил того Владимир. — Оформляй опекунство на меня. Сделаем из мальца человека.
Тишина стала ответом, а после недоуменный вопрос:
— Вы уверены? Он же отродье алкашей, вонючий прилипала, гены дадут о себе знать и…
— Дай подумать, — подняв руку, Владимир сверился по своим часам, холодно резюмировав. — Через пять минут начинается новый день. С того времени ты у меня не работаешь, пиши по собственному.
До утра Орлов пил виски, закусывая дымом сигарет. Когда те кончились, в ход пошли сигары, а после — и трубка с табаком. Лицо Каролины стояло перед глазами. Здравый смысл кричал отпустить юную девушку, а что-то иное… Совсем не знакомое, чуждое и инородное в груди щемило, отвергало даже идею об этом.
— Три дня в Сиэтле приведут в себя, — приказал себе строго, поднимаясь на свой личный чартерный рейс.
В тот момент, когда самолет взлетел ввысь, что-то изменилось. Будто кто-то сжал горло, нечем стало дышать. Виски сдавило, а пальцы странно занемели. Сердце болезненно сжалось, Орлов недоуменно накрыл его рукой.
— Что с вами? — через секунду рядом оказалась стюардесса со стаканом воды. А в голове крутилась странная фраза: «Что-то не так… Я что-то упускаю!»
— Сердечный приступ, — пошутил мужчина, забыв сымитировать улыбку.
— Ясно, — кивнула девушка, выравниваясь по струнке и быстро разворачиваясь обратно. — Мы посадим самолет сейчас же!
Новый дом
— Я не… — сорвалось с дрожащих губ. — Не стоит этого делать!
Помню лишь, как прикрыла глаза и спрятала за спиной Антона, пригибая голову. Мысли метались из стороны в сторону… Словно целая жизнь протекла в голове за считанные мгновения. Более она не казалась мне печальной, скорее — поучительной. Родители привили любовь к жизни, способность выживать даже в самой патовой ситуации. Сохранять спокойствие. Быть стойкой! Сестры же научили любить людей вокруг, не позволили стать эгоисткой. Терпимой к нуждам другим, чувствовать потребность жертвенности.
До этого момента я хваталась за учебники бесцельно, а теперь точно понимала, зачем это. Помощь ближним — вот почему мне было суждено дожить до сегодняшнего дня.
И все же дуло было наставлено. Вода шумела так громко, словно в ушах. Я чувствовала, как волосы путаются в разросшемся рядом кусте ежевики. Искреннее считала это последним воспоминанием…
И тогда послышался выстрел. Листья шелохнулись, вороны разлетелись с соседнего дерева. Казалось, будто река затихла, мир навострил свои «уши».
Чье-то тело упало, послышался плеск воды. Я испуганно ощупала себя и, не найдя ран, прошлась затем и по Антону не глядя. Мальчик по-прежнему смиренно ждал за спиной.
Испуганно распахнув сперва один глаз, а после и второй, не увидела стоящего перед нами ранее охранника. Его тело в ту секунду утягивали воды реки…
— Боги… — прикрыв губы руками, я смотрела, как течение уносит платок из кармана амбала, которым он обматывал ручку пистолета. — Как?..
— Каролина, — тихо шепнул Антон, дергая меня за кофту.
Я обернулась к ребенку и тут же замерла. За спиной его стоял Владимир Орлов.
— Ну, — на бесстрастной маске едва ли дернулась бровь, — привет.
Сегодня Босс выглядел иначе. И дело было вовсе не в черном свитере с воротом на шее. Его лицо… Оно напоминало мне оскал убийцы, а глаза плескались холодом и жаждой наживы.