– Чего? Ты меня с кем-то путаешь.
– Знал, что ты это скажешь. Мне кажется, что смысл, как деталька отдельного пазла, совершенно не коррелирует с такой деталькой, как жизнь. Жизнь просто из другой коробки, с оборванной этикеткой, без инструкции применения. Очень глупо считать, что хоть кто-то или что-то способно спаять эти понятия в единую цельную картинку. Какой абсолютный смысл молнии для самого явления? Оно просто есть. Смысл молнии – сверкать. Смысл молнии – греметь, сжигать, пугать и вгонять в дрожь, тем самым становясь молнией.
В окне автомобиля мелькал один и тот же пейзаж. Желтая, серая, печальная пустота равнины.
– Люди перемешали у себя в голове излишнее число знаний, пазлов, забыв в итоге, что никогда теперь не смогут их собрать.
Ричи задумался.
– Смысл хорошо цепляется к другим деталькам. К созданному человеком: словам, предложениям, книгам, деньгам, в конце концов. У слова «молния» есть смысл – обозначение конкретного природного явления. У чайника, наверняка есть смысл, заключенный в том утверждении, что чайник кипятит воду.
Он попросил Джима остановиться у любой ближайшей забегаловки или бара, чтобы промочить засохшую глотку.
Бар назывался «Jack`s white horse». Название не было особо символичным, но все же имело очевидные, понятные любому посетителю корни. Баром владела семья Джека уже пару столетий, но деревянная вывеска не менялась еще с основания бара, так как каждого старшего сына в семье неминуемо именовали Джек. Когда-то, когда прадед Джека вместе с тремя своими кровными братьями остановились на том месте чтобы дать лошадям отдохнуть, среди редкой колючей травы они нашли крошечную ямку с чистой водой. По правде говоря, нашли как раз таки не они, а знаменитая белая лошадь. Братья основали на том месте симпатичный бар, и пой сей день, служивший уставшим путникам мирным пристанищем для мирного злоупотребления алкоголем.
Ричи вышел из машины и двинулся в сторону входа в бар. Дорогу ему перегородил блестящий электромобиль, каких не встретишь в этих краях, однако в городе, который наверняка пришелся бы по вкусу любому лентяю, кому невмочь водить автомобиль самостоятельно. На заднем сиденье вальяжно расположился кактус, надежно пристегнутый ремнем безопасности. Мужчина за рулем нервно курил сигарету и смотрел в окно. В баре было тихо. Ричи опрокинул внутрь пару рюмок и поехал дальше, прямиком к своей цели. На улице становилось ветрено.
Когда он добрался до дома злоумышленника, что строчил гневные письма, на улице уже стемнело и небольшой городок замер в таинственной тишине, оставив лишь неоновым вывескам право владеть остывшими улицами. Мужчины вошли в одноэтажный дом. Домом назвать строение можно было лишь с натяжкой, а в действительности оно представляло собой покосившийся барак или давно заброшенный гараж для автомобилей. Такие строили ещё в довоенное время, когда машины двигались не на электричестве, а на горючем, которое люди называли «бензин». Ричи постучался в грубо сколоченную деревянную дверь. Ответа не последовало. Ветер начинал дуть все сильнее.
– Джим, посмотри ещё раз адрес… Ты уверен, что это тот дом?
Джим уверенно кивнул головой.
– Ладно, еще минута и мы заходим. Ты же ещё помнишь, как это делается? А то годы за рулем наверняка ударили по твоей сноровке.
Джим многозначительно сгустил брови и бросил взгляд на дверь. Казалось, что дверь начала пятиться в сторону, как шакал перед схваткой. Бугай описал головой неровную петлю, издав при этом выразительный хруст.
– Всё, я устал. Заходим.
Джим накинулся всем телом на несчастную дверь, и та, не выдержав даже самого первого толчка, сорвалась с петель и с грохотом упала на пол. Ричи достал из кармана старый кастет и отдал его своему подельнику.
За компьютерным столом в единственной комнате сидел скрюченный инвалид в своем кресле.
– Вы кто?! Что происходит?! – Инвалид с ужасом кричал при виде надвигающегося на него чудовища.
– Кому ты писал письма, уродина? Ты знаешь, что с тобой будет? Ты вообще понимаешь?
– Вы… Из-за вас я не могу ходить! Что? Не трогайте меня…
– Если на тебя что-то упало, виноват в этом только ты и никто больше. Надо смотреть, где ходишь.
Джим схватил его за плечи поволок вон из дома. Инвалид кричал что-то про убийства, про то, что Ричи угробил ему жизнь своими здоровенными баннерами. Ричи было уже абсолютно безразличны все слова в его адрес, ему лишь хотелось закончить дело и поскорее отправиться спать. Одного точного удара в голову было бы вполне достаточно. Ричи остался стоять посреди комнаты. Его мучало странное чувство, которое, казалось бы, покинуло его очень давно.