— Я чужестранец, — крикнул я ему. — Хочу задать тебе несколько вопросов.
Он спокойно подошел к кораблю, но держал оружие наготове. Я выпрыгнул из кабины и пошел ему навстречу, подняв правую руку, чтобы показать, что в ней нет оружия. Он поднял левую руку, явно не желая рисковать, но его жест служил знаком дружественности, или, по крайней мере, отсутствия враждебности.
Когда я спустился из корабля, его губы тронула полуулыбка.
— Так ты все-таки человеческое существо, — сказал он. — Сначала я не мог решить, не есть ли ты часть этой штуки, чем бы она ни была. Откуда ты? Что тебе нужно от меня?
— Мы здесь чужестранцы, — сказал я. — Мы даже не знаем, что это за страна и где мы находимся. Мы хотим знать, как люди здесь относятся к чужестранцам, и есть ли город, где нас примут дружелюбно.
— Эта земля называется Анлап, — сказал он. — И мы сейчас находимся в королевстве Корва.
— Что за город на берегу моря? Там идет сражение.
— Вы видели сражение? — заинтересовался он. — Каков его ход? Город пал? — казалось, он в нетерпении жаждет новостей.
— Город держится, — сказал я, — и защитники его сильны духом.
Он облегченно вздохнул. Внезапно он нахмурил брови.
— Откуда мне знать, что ты не шпион Зани? — спросил он.
Я пожал плечами.
— Ниоткуда, — сказал я. — Но я не он. Я даже не знаю, что такое Зани.
— Нет, ты не можешь им быть, — сказал он. — С этими твоими светлыми волосами… я не знаю, кем ты можешь быть. Наверняка, ты вообще не нашей расы.
— Ладно, так как насчет ответа на мои вопросы? — спросил я с улыбкой.
Он улыбнулся в ответ.
— Хорошо. Ты хотел знать, как люди в Корве относятся к чужестранцам. Ты хотел знать название города на берегу. До того, как Зани захватили власть, к вам бы отнеслись хорошо в любом городе Корвы. Но теперь все не так. Санара, город, о котором ты спрашивал, будет к вам гостеприимна. Санара еще не попала под власть Зани. Они стараются ее взять прямо сейчас, и если город сдастся, последний оплот свободы в Корве падет.
— Ты из Санары? — спросил я.
— Да, теперь. Я всегда жил в Амлоте, в столице, пока к власти не пришли Зани. Тогда я не смог вернуться, поскольку сражался против них.
— Мы только что пролетели над большим лагерем к югу отсюда, — сказал я. — Это лагерь Зани?
— Да. Я отдал бы все, чтобы увидеть его. Сколько у них людей?
— Не знаю. Но это большой лагерь, и еще солдаты, аммуниция, оружие и провиант — весь обоз — движутся с юго-запада.
— Из Амлота, — сказал он. — Если бы я мог это увидеть!
— Ты можешь, — сказал я.
— Каким образом? — спросил он.
Я показал на корабль. Он какое-то мгновение находился в замешательстве, но только мгновение.
— Хорошо, — сказал он. — Ты не пожалеешь о своем великодушии. Могу я узнать твое имя? Меня зовут Таман.
— А меня Карсон.
Он посмотрел на меня с любопытством.
— Из какой ты страны? Я никогда до сих пор не видел амторианца со светлыми волосами.
— Это длинная история, — сказал я. — Достаточно будет сказать, что я не амторианец. Я прибыл из другого мира.
Мы вместе подошли к кораблю. К этому времени он уже вернул пистолет в кобуру. Когда мы приблизились, он впервые увидел Дуари. Выражение удивления, мелькнувшее на его лице, было едва замемтным. Очевидно, он был хорошо воспитанным человеком. Я представил их друг другу, затем показал ему, как взобраться в кабину на заднее сиденье и застегнуть ремень безопасности.
Разумеется, я не видел его, когда мы взлетали, но он позднее сказал мне, что решил, будто настал его смертный час.
Я вернулся прямиком обратно к лагерю Зани и пролетел вдоль дороги до Амлота.
— Чудесно! — восклицал он время от времени. — Отсюда все видно, я могу даже сосчитать батальоны, пушки и платформы.
— Скажи мне, когда увидишь достаточно, — сказал я.
— Я думаю, что уже видел все, что нужно. Бедная Санара! Как она может противостоять такой орде? А я, быть может, даже не смогу вернуться и доложить обо всем. Сейчас город наверняка окружен войсками. Я едва выбрался из него экс назад.
Экс равен двадцати дням амторианского календаря, что составит чуть больше двадцати двух дней и одиннадцати часов по земному времени.
— Город полностью окружен, — сказал я. — Не думаю, чтобы тебе удалось миновать цепи врага даже ночью.
— Если бы ты… — он замолчал в нерегительности.
— Если бы я — что? — спросил я, хотя догадывался, о чем он хочет меня попросить.
— Но нет, — сказал он. — Я не могу так многого просить от чужеземца. Тебе бы пришлось подвергнуть опасности свою жизнь и жизнь твоей спутницы.
— Есть ли внутри стен Санары достаточно большое пустое пространство, чтобы я мог там приземлиться? — спросил я.
Он засмеялся.
— Как много места тебе нужно?
Я сказал ему, сколько.
— Да, — сказал он. — Близ центра города есть большое поле, где проходят гонки. Там ты вполне сможешь приземлиться.
— Еще пара вопросов, — предупредил я.
— Разумеется! Спрашивай все, что нужно.
— Обладаешь ли ты достаточным влиянием на военное руководство, чтобы гарантировать нашу безопасность? Я беспокоюсь о своей подруге. Я не могу рисковать ее жизнью.
— Даю тебе слово чести, что вы оба будете в полной безопасности под моей защитой, — заверил он меня.
— И мы сможем покинуть город в любой момент, как только пожелаем, и наш корабль не будет задержан?
— Снова у тебя есть мое слово, что все будет по-твоему, — сказал онр. — Но я продолжаю думать, что не вправе от тебя, чужестранца, требовать так много.
Я поверонулся к Дуари.
— Каков твой ответ, Дуари?
— Я думаю, что мне понравится Санара, — сказала она.
Я повернул корабль в сторону корванского морского порта.
5. Санара
Таман расточал благодарности, но не перегибал палку. Я сразу понял, что он окажется хорошим человеком. Я знал, что Дуари он тоже понравился. Она, как правило, редко вступает в разговор с незнакомцами. Старые табу дочерей джонга не исчезают так сразу. А с Таманом она беседовала всю дорогу до Санары, задавая ему массу вопросов.
— Тебе понравятся наши люди, — сказал он. — Конечно, сейчас, измученные долгой осадой, они не такие, как обычно. Но все же они встретят вас доброжелательно и будут хорошо относиться к вам. Я возьму вас обоих к себе домой, и уверен, что моя жена сможет создать для вас уют даже в нынешних обстоятельствах.
Когда мы пролетали над цепями Зани, они начали стрелять в нас, но я летел слишком высоко, чтобы их выстрелы смогли оказать какое-либо воздействие даже на незащищенный корабль. Мы с Таманом обсудили вопрос посадки. Я немного опасался, что защитники города могут испугаться, когда странный экипаж начнет спускаться в город, особенно принимая во внимание то, что на этот раз он появится со стороны неприятеля.
Я предложил план, и Таман согласился, что он может сработать успешно. Таман написал записку на листке бумаги, который у него был с собой, и привязал ее к большому ореху из наших запасов. Он написал даже несколько записок, привязав каждую к отдельному ореху. В каждой записке было сказано, что он, Таман, находится в энотаре, летающем над городом, и просит командира расчистить скаковое поле, чтобы мы могли приземлиться. Если они получат записку и нам будет дано разрешение на посадку, они должны были послать нескольких людей с флагами на наветренную сторону поля, чтобы те махали флагами, пока не увидят, что мы приземляемся. Они послужат сразу двум целям — покажут нам, что в нас не станут стрелять, и укажут направление ветра на поле.
Я разбросал записки над городом, а затем стал кружить на безопасном расстоянии, ожидая результатов. Мне было ясно видно скаковое поле, и видно было, что на нем много людей — слишком много, чтобы можно было садиться. В любом случае ничего не оставалось делать, кроме как ждать сигнала.
Пока мы ждали, Таман показал нам городские достопримечательности — парки, общественные здания, дворец губернатора. Он сказал, что во дворце сейчас живет племянник джонга и правит, как джонг, а его дядя находится в плену у Зани в Амлоте. Ходят даже слухи, что джонг был казнен. Этого жители Санары боялись не меньше, чем самих Зани, поскольку они не доверяли племяннику джонга и не хотели, чтобы он был постоянным джонгом.