Теперь в кабинете кроме царя были его верный постельничий Фёдор Ртищев[16], новый глава Посольского приказа Ордын-Нащокин[17], только что заключивший Андрусовское перемирие[18] с Польшей и пожалованный за это боярством, а также Родион Стрешнёв, внесший недавно во дворец Большой Чертёж.
Когда после чинных поклонов и приветствий вошедшие, выжидательно глядя на царя, умолкли, Алексей Михайлович прошёлся из угла в угол, потом остановился у стола, где лежала развёрнутая карта, и, подозвав всех, сказал:
– Вот смотрите, это старанием Годунова со товарищи исполнен и доставлен нам Большой Чертёж государства нашего, дабы все пределы его, пути и города можно было зримо представить.
Стрешнёв, неоднократно видевший карту, остался на месте, а Ртищев и Ордын-Нащокин подошли ближе. Какое-то время они молча рассматривали испещрённый пометками лист, а потом Ртищев (хотя и он видел карту раньше) восхитился:
– Вот оно какое, государство Российское!
Ордын-Нащокин, вглядевшись, в тон ему добавил:
– Да, это уже не прежняя Московия…
Все уже как-то по-новому взглянули на хитросплетение речных линий, россыпь значков, обозначавших города, на пояснительные клейма по сторонам, и после паузы опять-таки Ртищев заметил:
– Пути торговые теперь все уяснить можно…
– И каким же, по-твоему, главным быть? – поинтересовался царь.
– Прежде всего, разумеется, Персия, – подумав, ответил Ртищев. – Вон богатые купцы армянские, поскольку владетель ихний, шах Аббас, им не препятствует, просят дозволения государя возить шёлк не через магометанскую Турцию, а через единоверную Москву.
– Опять же тракт Сибирский посчитать бы не мешало, – глядя на карту, раздумчиво сказал Ордын-Нащокин. – Поскольку оттуда, чтоб казну пополнить, сюда мягкая рухлядь идёт, за которой иноземцы к нам ездят…
Выслушав их, царь на время отвлёкся от карты, подошёл к стоявшему в стороне глобусу, покрутил его так, чтоб стала видна помеченная на нём Сибирь, и явно со значением произнёс:
– Ежели на сие изделие поглядеть да вдобавок умом раскинуть, то нет нигде иных держав, равных нашему царству…
Все помолчали, обдумывая сказанное государем. А потом молчавший до сих пор Стрешнёв удивлённо охнул:
– Выходит, теперь мы первые, государь?
– Это ещё утвердить надо. – Царь снова покрутил глобус.
– Сие через торговлю успешную подтвердить можно… – начал было Ордын-Нащокин, но царь перебил его:
– Для торговли морской выход иметь надо. В Архангельске вон одни иноземцы имеют выгоду, да опять же и далековато это…
– Так вроде же с герцогством Курляндским договориться хотели давеча. Чтоб, значит, наши корабли торговые в Риге или ещё где держать свободно, – негромко напомнил Стрешнёв.
– Не то это, не то! – с жаром возразил Ртищев. – Вон после Андрусова часть Украины наша, значит, через Дикое поле к тёплым морям идти надо. Опять же турок с татарами крымскими всенепременно теснить надобно.
– Так, – царь очень уж внимательно и даже вроде ласково посмотрел на Ордын-Нащокина. – Ну а ты что скажешь?
– Оно всё так, – согласился с царём боярин, но сразу осторожно добавил: – Я вот прожект один имею.
– Это какой же? – заинтересовался царь.
– Иноземцы, вон, раз за разом просят дозволить товар ихний через Московию везти, только нам от того выгода малая, а вот ежели разрешить им только у границ торговать, чтоб дальше товар уже наши купцы везли, думаю, немалая выгода-то и им, и державе прибыток будет…
– Да о богатстве государства нашего печься надобно, – согласился царь и задумчиво покрутил глобус…
Воеводу простудно трясло. Где его угораздило подхватить такую сильную горячку, Епанчин не знал. Разве что, когда намедни, он, разгорячённый квасным паром, выскочил из жарко натопленной баньки и плюхнулся прямо в ближайший сугроб. Однако Епанчин проделывал такое не единожды, и от этих выходок прежде только сильнее играла кровь.
Правда, сейчас воеводе было уже за тридцать, начали побаливать старые раны, и, вероятно, пришло время сиганье из парной в сугроб прекратить. Впрочем, такие мысли выздоровлению не способствовали, и воевода всё сильнее кутался в медвежью шубу и жался поближе к полыхавшему в камине огню.
В какой-то момент он придвинулся слишком близко, и внезапно вырвавшийся из устья язык пламени заставил воеводу дёрнуться. Епанчин поёжился и сердито поглядел на дверь, совсем недавно закрывшуюся за аглицким лекарем, нежданно-негаданно заявившимся к нему с Немецкого подворья.
16
Ртищев Ф. М. (1625–1673) – постельничий, который мог оказывать на царя большое влияние, был миротворцем при дворе и всегда шёл навстречу обновительной деятельности. Для престарелых Ртищев содержал за свой счёт богадельню.
17
Ордын-Нащокин А. Л. (1605–1680). За заключение Андрусовского перемирия жалован в бояре и назначен главой Посольского приказа. Создатель Новоторгового устава, регламентировавшего торговлю с иностранцами.
18
Андрусовское перемирие (1667 г.). После четырёх лет переговоров заключён договор между Россией и Речью Посполитой, завершивший Украинскую войну, в результате которой Польша отказалась от Левобережной Украины.