Этот домик в горах был для Женевьевы убежищем, в котором она могла укрыться от всего мира. Сколько себя помнила, она всегда приезжала сюда — здесь утихали сердечные бури и можно было прислушаться к своему сердцу. Тут, в горах, она была совершенно одна, никто и ничто не отвлекало ее, и словно сами собой приходили ответы на мучительные вопросы. Терзаемая тревогой, не зная, как преодолеть препятствия, встающие на жизненном пути, сгибаясь внутренне под тяжестью кажущихся неразрешимыми проблем, она бродила по каменистым склонам. А через неделю спускалась с гор не только со спокойным сердцем и ясным умом, но и получив решения, ответы и свежие силы. Каждый раз это было словно второе рождение. Обновление ума, тела и духа. Обретение новой надежды.
Вот и за эти три дня, с тех пор как уединилась в своем горном убежище, она нашла решение проблем, с которыми сюда пришла. Всех, кроме одной, гораздо более серьезной, чем те, с которыми до сих пор сталкивалась. Причина была в том, что она отказывалась уступить ему, не желала дать то, чего он так страстно желал. Он испробовал и деньги, и уговоры, и завуалированные угрозы. Прибегал и к стороннему давлению, и к откровенному запугиванию. Ничто не помогало: она не собиралась сдаваться.
И тогда он обрушился на нее всей мощью своей власти, своего влияния, своих связей и богатства. Он решился разрушить ее жизнь, не считаясь ни с чем и ни с кем. Он перекрыл мощные источники ее финансирования. После того как ее банковские счета оказались опустошенными, приют, существовавший благодаря ее деньгам, пришлось распустить, детей срочно раздали приемным родителям. И все равно она не поддавалась; ее волю невозможно было сломить.
И тогда он пришел к ней, как тать в нощи. Обшарил ее дом вдоль и поперек и, не найдя того, что искал, сжег его. Он поставил Женевьеву на грань финансового, физического и умственного банкротства.
Теперь это всего лишь вопрос времени. Он будет преследовать ее без отдыха, как охотник травит раненого зверя, безжалостно и неотступно, пока не загонит.
Как раз тогда, когда бородатый мужчина установил на каменистой горной поверхности последний заряд взрывчатки, снег ненадолго прекратился. Облака разошлись, открывая узкую полоску синего неба. Прощально просияло вечернее солнце, окрашивая мир в золото. Мужчина бросил взгляд вниз: прекрасная, мирная панорама девственно-дикой природы разворачивалась до самого горизонта. Насколько мог видеть глаз, кругом — ни единого признака цивилизации, не считая скромного шале в отдалении. Тут задул ветер, синюю заплату вновь затянуло облаками, отчего разом надвинулась ночь, а снег, словно в отместку за вынужденный перерыв, повалил с новой силой.
Мужчина надел рюкзак и посмотрел на часы. Неловко орудуя руками в перчатках, извлек из кармана небольшой прибор. Покрутил ручку таймера, устанавливая на светодиодном табло время: 20.00. Нажал на кнопку на боковой панели. Несколько секунд спустя в специально вырубленных с интервалом в двадцать метров углублениях в поверхности горы затлели красным семь огоньков, обозначающих местонахождение зарядов. Когда на табло вновь высветилось установленное время, заряды пришли в состояние готовности: им предстоит взрываться со сдвигом в две секунды. К этому моменту красные огоньки уже прикрыла тонкая пелена свежевыпавшего снега.
Бросив прощальный взгляд на домик у подножия горы, мужчина пустился в обратный путь — через перевал.
Впервые в своей жизни Женевьева испытывала страх: она не боялась быть пойманной, не боялась даже умереть, но испытывала ужас при мысли о том, что этот человек найдет то, что ищет, что считает принадлежащим себе по праву рождения. Ибо объект его желаний невозможно купить или приобрести каким-либо другим способом, так что в своих попытках заполучить его он пойдет до конца и не остановится ни перед чем. Между тем сокровенное знание, которого он добивается, — тайна, многие годы тщательно скрываемая от мира, — именно ему не должна была достаться.