Рефлекторно я схватил цепь целой рукой и всем весом потащил к себе. Шимунсин не стал бороться со мной, а ткнул рукояткой в меня. Я не обратил на это внимание и даже не подумал уклоняться, наоборот, шагнул на встречу, чтобы добраться до него. Удара я не боялся, должен легко выдержать, но выскочивший из конца рукоятки шип стал полной неожиданностью. Лезвие прошило меня в районе груди, вызвав сильную боль, но не смогло остановить. С криком ярости я бросился вперед, пытаясь перехватить оружие за древко. Ощущение железа в груди вернуло меня мыслями к недавнему бою с бандитами, и я вновь почувствовал гнев и страх.
Противник выдернул из меня лезвие, но уйти уже не успел и боковой мах ногой пришелся ему в бок кончиком стопы. Мои замечательные удары не подвели и его снесло в бок, прокатило по камням. Он смог сгруппироваться, но я что-то повредил в нем и поднимался он достаточно медленно, чтобы я подобрался вплотную. Новый удар нанес ногой резко и быстро, но целился в бедро противника, что привело к открытому перелому его конечности. Треск кости был практически не слышен, но я хорошо его почувствовал в месте попадания.
Шимунсина швырнуло на землю, он не успел даже начать подниматься, как я подпрыгнул и приземлился прямо на его голову, которая разлетелась на кусочки. Тяжело дыша, я смотрел на дело своих рук, и пелена ярости постепенно спадала с глаз. Когда он насадил мою грудь на шампур, внутри поднялась темная волна жажды убивать, а недавние воспоминания о бандитах и смертельной схватке только сгустили это желание. Медленно успокаиваясь, я открыл для себя, что в сражение за жизнь готов перемолоть любого, кто посягает на мое существование.
Постепенно отходя от бушующих эмоций, все лучше воспринимал свое состояние. Грудь горела огнем, рука постепенно возвращала чувствительность, но я не испытывал слабости. Да, присутствовала усталость, но никакого желания лечь и умереть не было. А ведь в моем настоящем теле, я бы уже истекал кровью и пытался набрать кислорода в пробитое легкое.
— Ну ты крут! Я прям не ожидал! — восхищался Аландор. — Завалить Шимунсина с первого раза — это нечто!
Я устало посмотрел на его радость и почувствовал, что через секунду вернусь в карту, после чего перестал быть.
Этот раз моего нахождения в нигде несколько походил на первоначальное попадание в карту. Времени все также не было, но я ощущал какие-то изменения, происходящие с несуществующим телом. У меня даже появилась простая мысль, что я здесь нахожусь и как-то осознаю себя — большое достижение с предыдущим попаданиями, когда разум дремал. Но вот изменения завершились, и я вновь потерял себя, застыв в тянущем ожидании чего-то. Времени не было, тела и пространства тоже, только смутное ощущение, длящееся как монотонный звук.
Мои чувства разом вернулись, и я оказался на привычной площадке из камня, окруженной стенами. Местное светило едва выглядывало над краем преграды и по духоте я понял, что время ближе к вечеру. Я прислушался к организму, параллельно рассматривая места ранений, но не увидел ни малейших следов травм. Тело уже привычно кипело энергией, посылая сигналы готовности к действию и приключениям. Одежда была, как новая, даже мокасин, или как его правильно назвать, вернулся на ногу. Со стороны двери ко мне подходил Аландор, смешно качая хвостом волос при каждом шаге.
— Седор, привет! — радостно поздоровался он. — Извини, долго не вытаскивал из карты, чтобы сражаться, но как только освободился, сразу решил дальше продолжать. Хочешь сам выбрать следующий образ, с которым станешь драться?
Этот урод даже не задумался, что меньше минуты назад я бегал здесь с лезвием в груди, размалывая чужие головы в щепки. На сколько дней он отвлекся от своих забав, какую часть своего существования я провел внутри этой долбаной карты? Гнев быстро заполнил сознание и даже намек на просыпающуюся боль не мог остановить это чувство. Огромным усилием воли я не позволил себе как-то проявить отношение к этой скотине и ситуации вообще.
— Аландор, мне надо прийти в себя. Для меня предыдущий бой закончился вот только что, я все еще чувствую боль от ранений и не до конца осознаю, что уже другой день.
— Это ты че так ко мне обращаешься? — нахмурился парень, стирая улыбку с лица.
Он благополучно пропустил всю мою фразу, акцентировав внимание только на ее начале.