Он мгновенно среагировал на угрозу, пытаясь разорвать дистанцию, но камень, летящий в живот, заставил мумию потерять время на уворот. Тогда он использовал свое оружие, направив рассекающий воздух шар мне навстречу. В сильном прыжке, я оставил снаряд за спиной, чувствуя, как меня касается цепь и меняет его траекторию, направляя в спину, но это уже не имело значения. Передо мной замаячило древко, внутри которого, как я убедился на собственном опыте раньше, пряталось узкое лезвие.
Я успел сделать то, что хотел — сильно сблизился, а цепь оружия оказалась рядом и я мог отобрать его. Шимунсин резко прекратил движение назад и точным уколом воткнул мне древко в бедро, выпуская лезвие, но это не остановило меня. Чувствуя боль от возникшего в теле железа, я уже добрался до противника и смог ухватить его кисть, вытягиваясь вперед и падая на землю. Нога испытала незабываемые впечатления, когда шип в ране вывернулся.
Противник больше не смог ничего сделать, я увлек его за собой, подмял вниз и скрутил так, что тот не шевелился. Точнее он активно сопротивлялся, но для меня это выглядело несерьезно, а пара ударов по голове отправили его в нокдаун. Элементы борьбы в партере из прошлой жизни оказали существенную помощь сейчас. Я посмотрел на Аландора и спросил:
— Ну как?
— Нормально, — с готовностью ответил он. — Камнями карты еще не кидались. Жаль, он не смог убежать.
— Так спиной вперед не побегаешь быстро, — ответил я, отпуская Шимунсина и осторожно поднимаясь.
Предварительный удар в затылок парализовал начавшего шевелиться врага, поэтому я не обращал на него внимания, когда вставал. Нога держала вес приемлемо, но вот подвижность пострадала. Ладно, скоро все заживет, не позже чем через час. Я подхватил за шею противника и поставил перед собой. Похлопал ему по груди, привыкая к сопротивлению поверхности, а затем сказал Аландору:
— Смотри, как я могу.
Резкий, но мягкий хлопок по покачивающемуся Шимунсину не выглядел опасно. Все его тело вздрогнуло, а через несколько секунд начало распадаться искрами. В момент удара я почувствовал, как энергия импульса проходит внутрь и распространяется через органы, калеча и разрывая их. Непередаваемое ощущение, испытываемое даже не рукой, а скорее собственной сутью. Я видел без зрения, как прошла эта волна, ее направление и силу. Сам не ожидал подобного эффекта от правильно использованной способности.
— И чего? — не понял Аландор.
Я досадливо цыкнул, но потом расслабился.
— Давай Эльзу, только скажи ей не сопротивляться.
— Так ты ж ее убьешь! Нафига на это призыв тратить?
Тут я прикинул, что он все равно не оценит мой мастерский удар, в представлении пацана я и так являюсь физически сильным, поэтому ему без разницы, разлетается ли тело моего от кулака или внешне целый враг распадается на искры от хлопка ладони. Наилучшей демонстрацией был бы паук, но из-за внешнего скелета членистоногого я не мог эффективно использовать эту способность, нужны были тренировки, чтобы привыкнуть к жесткости хитина и полужидкой субстанции за ним. Ладно, не будем тогда этим заниматься.
— Придется иногда так делать, мы же изучаем карты, а не играем с ними. Но сейчас ты прав, не будем тратить призыв. Подождем пять минут, кровь остановится и дальше продолжим.
Нога серьезно болела, слишком удачно распорол ее шип, но мне приходилось сдерживаться и не показывать вида. Я же крутая карта, имидж наше все. Сейчас немного переведем дыхание после сражения и продолжим. После этого боя у меня возникла идея, как Шимунсину лучше работать против меня, но все равно его сегодня уже призвать нельзя, пацан же забудет объяснения к следующему разу, поэтому не стал рассказывать. А пока, пусть дальше на вопросы отвечает:
— Что за турнир, про который постоянно Синдор говорил?
— Ну… турнир. На нем сражаешься с другими прызвателями, если побеждаешь, получаешь карты. Иногда даже на малых турнирах можно мощных существ заработать. Максимум на круг больше, чем активатор у тебя, но это все равно круто. Хотя, если делать ставки, то можно и больше.
Хотелось задать много-много уточняющих вопросов, но приходилось выбирать.
— А кто их организует?
— Не знаю, — пожал плечами пацан. — Да и никто не знает или молчат.
Ему надоело стоять, и он уселся на нагретый валун.
— Как это? — не понял я, зажимая рану на ноге, чтобы быстрее остановилась кровь.