Мрачное место. То там, то здесь из тумана, подобно призракам, возникали из стоячих болотных вод островерхие камни; кривились нагие почерневшие стволы давно высохших деревьев; мерцали в сумраке болотные огоньки. И ни облачка -- огромный Сарос, безупречно чистый, невообразимо большой, довлел над всем этим своим великолепием. Медленно крался к нему Оллат, ещё немного и коснётся светила, заботливо укроет его собой.
"Сароллат. Красивейшее из зрелищ -- огромный белый диск в сияющем зелёном кольце. А если ещё и облака поверх лягут так просто загляденье, -- думал Левиор, всматриваясь в дымку над болотами. -- Вот же угораздило оказаться в такую ночь в таком месте. Прекрасный вид -- светло почти как днём, пусть дождливым но днём, аж дух захватывает".
Гейб предупредительно вскинул руку, Левиор замер напряг слух, ожидая услышать отдалённые голоса или всплеск воды. Но нет, тишина.
-- Показалось, -- прохрипел феа и бодро зашагал вперёд.
Под ногами противно чавкало -- соты из кочек, шагов по десять грязью перешейка до следующей, потом столько же по сухому, может чуть больше, и снова в грязь. Хорошего мало, но и хныкать не с чего. Гейб уверял, что так им идти дня три, может четыре, но зато никаких тебе сулойам и прочей людской нечисти... "Вся остальная нелюдь притаилась, да только и ждёт удобного момента..." -- это уже Левиор сам себе надумал. Гейб хоть и рассказывал о всяких там вильнах, клинтах, упырях, болотниках и прочих вурдалаках, однако твердо стоял на своём: до опасных мест им ещё топать и топать. Зато никаких сомнений у Левиора не осталось (их и раньше немного было) в том, что правильно поступили, определив Кинка к градду Ксериму на обучение.
-- Терпи, -- успокоил Левиор, встревожившегося было ослика.
-- Чего сказал? -- обернулся на звук Гейб.
-- Не обращай внимания, это я с Лохмоухом разговариваю.
-- Ну-ну, передай ему тогда -- пришли мы почти. Вон камешек наш, видишь? у деревца.
-- А я на другой подумал, когда ты с холма показывал. Вон на тот.
-- Не, это ты с перепугу перепутал или с непривычки. Они поди для тебя все как один.
-- В общем да. Если видимых примет нет, то и не отличишь.
-- Есть приметы, только не особо заметные... но дюже полезные.
Гейб, как только они зашли в пустоши словно преобразился, стал каким-то своим, домашним. Не вильник голимый, которому сам Хорбут не брат, а дедушка, божий одуванчик, ведущий внучка в лесок по ягоды. Всё покажет, объяснит, присмотрит, обо всём озаботится.
-- Какая польза в камнях? -- больше у болот, чем у Гейба спросил Левиор, обхватив ослика за шею и оглаживая его по морде.
-- Сейчас увидишь. Идём.
Камешек, вернее камешки, и взаправду оказались "дюже полезными" Не камешки, а целая терраса с навесом. На небольшой сверху и с трёх сторон прикрытой от ветра и дождя площадке нашелся и очаг и горка телахса и кованная тренога с цепочкой для котелка, и даже сам котелок, внутри которого обнаружился свёрток из вощёной вотолы, а в нём: кресало, трут, пузырёк с жиром хистрала, несколько кульков с травами, кисет и простенькая трубка.
-- Телахс телахсом, -- сказал Гейб, постукивая двумя небольшими брусочками, -- а без огня не обойдешься. Подымить удумаешь не прикуришь, ранку, не приведи, конечно, Тэннар, не прижжешь, да и теплее от огня гораздо. Там под камнем, вот тем, ага, щель, в ней сушнячка запасец, но это на самый крайний случай. Такими вот стоянками вся пустошь утыкана, друзья мои вильнички расстарались. Коли знать где приткнуться, до самого Матиорона дойти можно. Или до Нопецера, это если в сторону Иллионда свернуть. Слыхал про такой город?
-- Я в Иллионде родился, и про Нопецер слышал, -- Левиор покрутил перстень Венсора ра'Хона на безымянном пальце левой руки, вспомнил Кинка, наверняка мальчишка спросил бы: Но?пецер, Нопе?цер или Нопеце?р. -- "Нопе?цер" -- дал он мысленный ответ, а вслух спросил Гейба: -- Как ты тут дорогу ищешь, ума не приложу?
-- Да просто всё, вот здесь, смотри, пройти можно. И здесь. И дальше вон видишь камень, там нормально. Потом к трём деревьям от них к камню тому...
У Левиора сложилось впечатление, что Гейб говорит так, будто не предостерегает его, а наоборот указывает, куда надо идти.
-- Там, за двумя камнями, -- скрипел связками феа, -- сухой земли много -- шагов на пятьсот. Камень там непростой... здоровенный, диском Зорога люди называют, что за Зорога такая понятия не имею, не то магия в ней какая-то не то ещё что-то. В общем, муть доисторическая.
-- Диск Зорога, говоришь? Я бы взглянул. Мы мимо пойдём?
-- Знаешь что это?
-- Нет.
-- Ну, тогда и нечего туда соваться, -- дёрнул головой Гейб.
-- А как ты определяешь, где можно пройти, а где нет?
-- Здесь пока почти везде можно. Ну подумай сам, разве я потащил бы за собой эту кривоногую скотину, если бы не был уверен, что её здесь провести можно. -- Феа ощерился и подмигнул Лохмоуху. -- Тут мелко, даже если с сухого соскользнешь, затянет только по колено, портки замочишь и вся недолга. До настоящих болот три дня ходу, вглубь, -- он помахал раскрытой ладонью, будто топором дрова рубил, -- но мы туда не ходоки, мы хитрее, мы по краешку просочимся. Так что хуже, чем сейчас уже не будет. Наслаждайся, Левиор, состаришься, внукам рассказывать будешь, как с Гейбом Ваграутом по пустошам тлафирским бродили... Так, поклажу с Лохмоуха под головы мне и себе клади, самого его к деревяшке вяжи, да покрепче. И не корми пока, я таких ему вкусностей сейчас насобираю, губы откусит...
-- А если нас с тракта днём увидят, тут же на лигу вглубь всё просматривается.
-- И что? Сюда к нам полезут? Да не смеши!
-- Кинк говорил, что старо-Матиоронский тракт прямо через пустоши идёт, а выходит, что и нет.
-- Правду говорил -- тракт дальше кривулину на пустоши выворачивает, лиг через пять отсюда, на верещатнике. Увидишь ещё. Мы до поворота к нему выйти на сухое должны.
-- А сарбахи? Кинк говорил -- дяди его настоящего караван они разграбили. И убили всех.
-- Есть и сарбахи, чего уж там, но не нам их бояться. Во-первых: у нас, вильников сейчас в виду имею, с ними негласный договор о ненападении, во-вторых: мы: ты, я и Лохмоух в их сторону не то, что не глядеть -- дышать не будем.
-- Это меня устраивает.
-- Их тоже, поверь.
Левиор поднял голову и взглянул на небо -- Оллат уже закрыл собой добрую четвертушку Сароса, как по заказу появились и первые тучки. Где-то вдалеке сверкнула в зелёном полумраке молния, через дюжину ударов сердца долетело сердитое ворчание грома. И снова тишина. Зловещая.
Он почувствовал, как мурашки побежали по спине, и только сейчас обратил внимание, как дрожат пальцы, и с какой яростью он вертит перстень кеэнтора ра'Хона. И чем больше Оллат наползал на Сарос, тем мрачнее становилось на душе у Левиора...
Дис-Хисонт
Мелкий дождь заволакивал замок Дис-Хисонт серой пеленой. Венсор ра'Хон стоял на крытой террасе: смутный силуэт, раскачивающаяся взад-вперед фигура закутанная в шерстяной плащ и меха. Кеэнтор взирал на неясные очертания дворца императора пересеченного серыми дождевыми полосами на фоне Сароллата.
Он ждал.
-- К вам сиорий Гибириан ра'Сан, кеэнтор.
Тихий голос Оинита заставил его вздрогнуть.
-- Я занят, -- не оборачиваясь бросил он, -- разве мы договаривались с ним о встрече?
-- На сколько мне известно -- нет, кеэнтор.
-- Что ему нужно?
-- Я не знаю, кеэнтор.
-- Где Теор?
-- Ещё не вернулся.
-- Даже не знаю о чём мне говорить с Гибирианом сейчас. Ну хорошо я приму его.