Мы были в более хорошем финансовом состоянии, чем прежде. Она больше не официантка, а работает барменом в баре ближе к городу. Переход был немного тяжеловат для нее, но она сказала, что это того стоило. Я была бухгалтером нижнего уровня, но моя зарплата была намного лучше, чем раньше. Имея большее количество денег, чтобы развлекаться, мы переехали в другой район города. Жизнь в кондоминиуме позволяла дистанцироваться от сумасшествия окружающего мира и проводить все свое время перед телевизором. Мы все еще находились в Эбботсфорде, в хорошем тихом кондоминиуме, в котором были все современные удобства, и нам было комфортно.
— Святое дерьмо, — вдруг прошептала она рядом со мной.
Я отвлеклась от своей книги и взглянула на экран телевизора. Я сразу же напряглась, увидев изображение Картера на весь экран. Он выходил из какого-то ресторана, опустив голову, прижимая руку к другой, висящей на перевязи.
Честно говоря, сколько раз я должна смотреть одно и то же, только с разных ракурсов? Можно подумать, что я к этому привыкла уже, но вихрь эмоций, который свирепствовал у меня внутри сейчас, доказывал обратное.
Папарацци сидели в засаде на него как стая диких собак, и они нападали на него с вопросами, которые оставались без ответа. Он не ответил ни одному из них, пока пробирался сквозь толпу, даже когда его телохранители вмешались, чтобы оттеснить злых людей с камерами прочь.
— Боже, они относятся к нему как к средству заработка денег.
— Рок-звезды таковыми и являются, — вернулась я из оцепенения.
— Ты слышишь, что они говорят?
Я не хотела этого слышать. Кадр сменился, и на новом был изображен Картер в сопровождении длинноногой модели.
— Buzz имеет в распоряжении эксклюзивные кадры того, как плохой мальчик Картер Мэтисон и Панда Элвридж занимаются этим на камеру. Нет, господа, это не грязные снимки, как и в других интрижках Картера. Нет, я говорю о ссоре, произошедшей в передней части клуба, куда они пришли с Элвридж, когда она бросила в него обручальное кольцо. Похоже, не все так спокойно в их маленьком раю.
— Buzz? — выдохнула я в замешательстве.
— Это название шоу. Они называют себя Buzz, и, как тебе известно, они наслаждаются всем этим вместе со своей командой папарацци.
— А как зовут эту цыпочку? Я совершенно не расслышала, что они там говорили.
— Панда Элвридж.
Я схватила пульт и, уменьшив громкость, повернулась к ней. Приподняв одну бровь, я скептически посмотрела на Мэл.
— Не издевайся надо мной Мэл. Как зовут девушку?
Она попыталась сохранить невозмутимое лицо, но в конечном итоге залилась в приступе хохота.
— Ее зовут Панда Элвридж.
Что могло быть у Картера с девушкой с таким ужасным именем? Сначала Помпоза, а теперь Панда.
— Она одна из известных моделей, — продолжала объяснять Мэл, — я предполагаю, что, когда она родилась, ее мать была председателем этого благотворительного фонда «Сохраните панд».
— О мой, гребаный, бог, — воскликнула я, качая головой. — Почему знаменитости делают это?
Она только покачала головой, смеясь в диванную подушку.
Когда я оглянулась на телевизор, то была удивлена тем, что этот репортаж все еще продолжается.
— Я иду спать, — сказала я Мэл, вставая. — У меня завра сложный день.
В основном, однако, мне нужно было побыть подальше от телевизора. Я не хотела слышать ни капли информации о Картере. Слишком много воспоминаний, и я делала все до этого момента, чтобы избежать их.
— Спокойной ночи, Лия, — крикнула мне Мэл, когда я скрылась в своей комнате.
Это было мое святилище. Это было больше, чем офис в спальне, наполненный книжными полками в комплекте с книгами, которые я любила, независимо от цены, покупала специально, чтобы украсить эти стены. Мой стол был огромным, занимая практически целую стену в моей комнате, и его поверхность была покрыта разными журналами, в которые я погружалась, не имея личной жизни.
Помимо моей попытки с Бреттом, конечно. Он был моим первым парнем за два года. Я не могла вспомнить других попыток.
Тематика моих журналов варьировалась от спорта и инвестиций до фотографии. Я занималась всем, чем только могла в школе, чтобы выбросить Картера из головы, изо всех сил стараясь привить себе независимость и, в основном, стараясь убедить себя в том, что он был прав. Любовь была переоценена. Это не было реальностью настолько, насколько я думала, и, хотя некоторые мужчины привлекали мое внимание на протяжении этих лет, они никогда не могли удержать мой интерес надолго, или, по крайней мере, достаточно долго, чтобы желать вернуть их.