Я почувствовала, как раскрылся мой рот. Она верила этому. Я увидела страх, и я пододвинулась ближе, обнимая ее за плечи.
- Нет, нет, нет. Ной не умрет.
Она повернулась ко мне, продолжая мотать головой.
- Я знаю – это глупо. Я знаю – это суеверие, но это то, что я чувствую. Я боюсь быть с ним счастливой и позволять себе любить его, но я так и поступаю, - ее глаза наполнились еще большими слезами. – Я так сильно его люблю, но я не могу его потерять. Никого не могу потерять. Если он уйдет, это меня уничтожит.
Я не была уверена, что шокировало меня больше – ее вера в то, что если она кого-то полюбит, то потеряет его; или факт, что у нее был жених. Она никогда об этом не говорила, но видя ее слезы, я только могла представить ту любовь, которую она к нему испытывала. Она выглядела сломленной, это та сторона Терезы, которую я никогда не видела. Меня охватило так много эмоций – скорбь, боль, слезы. Я вытерла собственные слезы и отступила.
- Тереза, ты не потеряешь его.
- Мне страшно.
Она была в ужасе потерять мужчину, которого любила. Я не могла помочь, лишь села, скрестив руки, в размышлении. Картер все еще был частью мафии, хоть, технически, он и вышел. Но нет. Он до сих пор был в это втянут, не важно, как он и я пытались обманываться. Он был в ней. Он скрывал вещи или утаивал их от меня. Он все еще в ней состоял. Я должна была быть в ужасе – у Картера было больше шансов быть убитым, чем у Ноя. Но я не была.
Как это меня характеризовало? Я к этому уже привыкла? Или я действительно не беспокоилась?
Тереза вытерла еще больше слез и отстранилась, пытаясь успокоиться. Я просто сидела и обдумала собственную любовь.
Что было со мной не так? Или я довольствовалась постоянным страхом? Я снова оглянулась и в этот раз, я увидела, где стоял Томас. Я увидела его за столбом через проход от нас. Я не знала, почему я не видела его прежде. Возможно, в этот раз, он позволил это, будто он знал, что что-то было не так. Я не знала, но я снова осмотрелась. Тут был Майкл. Питер. Томас-два, как я звала его. Мои телохранители. Они придавали мне ощущение безопасности, но я осознала, что безопасность – это иллюзия. Они защищали меня не просто так, а от реальной угрозы.
Мне тоже следовало быть в ужасе, но я не была.
На мои плечи легло неопределенное ощущение.
Я проглотила ком в горле. Мне не стоило ощущать безопасность. Это не было тяготой жизни и, сидя здесь, слушая очень реальный страх Терезы, я послала свою жизнь подальше. Я не в силах это остановить.
В мыслях мелькнуло лицо Картера. Он был напуган. Я видела это той ночью, когда он пришел мне обо всем этом рассказать.
«Мне нужно рассказать, что сегодня произошло, потому что это может отразиться на нас…. Теперь, может многое произойти».
Я снова дотянулась до рук Терезы. Проглатывая свои воспоминания и ужас, который я должна была чувствовать, я сказала:
- Если ты любишь Ноя, не трать время впустую.
Я не позволю Терезе уйти.
- Ты не знаешь, как много тебе отведено.
Его глаза были наполнены такой сильной болью, когда он сказал, «Война».
- Живи с ним и люби его, - сказала я ей, опустив «так долго, как сможешь». Я удержала язык за зубами.
Ее глаза задержались на моих. Для нас, это было не обычно. Тереза была моей начальницей а, временами, подругой и сестрой. Она была профессионалом, мужественной и любила веселиться. Но ей не нравилось сталкиваться с миром, лицом к лицу. Ей нравилось совать голову в песок.
Теперь я это поняла. Проживая жизнь таким образом, отрицая правду и суровые реалии, заставляло тебя ощущать безопасность и защищенность. Для нее жизнь была только черной или белой, неправильной или правильной. Вот почему ей не нравился Картер. Он был в нейтральной зоне. Она не могла объявить его плохим и осудить, зарыв голову обратно в песок, потому что я его любила, и Ной считал его своим братом. Ной был «правильным» братом Картера – в мире, в который он хотел войти, не из того мира, который он хотел покинуть.
Коул был «неправильным» братом, еще одним. Само его существование затягивало Картера обратно в неправильный образ жизни.
- Эмма?
- Ммм?
Я сосредоточилась на ней, выныривая из собственных мыслей. Ощущение дискомфорта все еще меня не покинуло, и даже, когда я сосредоточилась на своей подруге, моем винном вечере с ней, я не смогла избавиться от гадкого чувства.
- Ты в порядке?
- Да, - я заставила себя усмехнуться. – А что?
- Потому что кровь перестает поступать в мою голову, - она приподняла ее, и я увидела, что вцепилась в нее мертвой хваткой.
Я сразу же отпустила.
- Мне так жиль. Я лишь… - Осознала собственную реальность.– Я задумалась.
- Ты думаешь, что мне следует смириться с этим? – ее улыбка немного поникла. – Жизнь со страхом потерять его, так долго, как я могу любить его, пока он у меня есть?
Я кивнула.
- Да.
- Хорошо, - она дотянулась до своего вина и выпила остатки. – Могу я сначала напиться, а?
- Да, пожалуйста.
Я улыбнулась и осмотрела ресторан, в поисках работников. Оба наших бокала были пустыми. Появился официант и снова их наполнил, и продолжал это делать то тех пор, пока мы оставались здесь следующие два часа.
Я не знала, было ли это вино или связь, которую я испытала с Терезой, но я избавилась от ее настороженности по поводу Картера. Это служило клином между нами, осознавала она этого или нет, но теперь я почувствовала ту былую близость, которая у нас была, когда мы впервые начали вместе работать. Я скучала по тому времени, с нею. Тереза опять была моей сестрой, которая заставила меня задуматься о моей настоящей сестре.
Ее звали Андреа. И она ждала встречи со мной, как только я приму решение. - Живи с ним и люби его так долго, как сможешь. Я разделяла это чувство с Терезой; возможно, мне нужно было последовать своему собственному совету.
После того как нам не принесли счет, подтверждая мои подозрения, мы покинули ресторан. Я хотела поговорить с Картером сразу же, как его увижу. Я хотела поблагодарить его, снова, за каждый раз, когда он заботился обо мне в своих заведениях, но также поговорить с ним о своей сестре. В определенной степени, это было из-за того, что она меня нашла.
Направляясь в домой лимузине, я не могла перестать думать об Андрее. На фотографии она выглядела как я. У нее были воспоминания о нашей матери и, возможно, объяснение, что разделило с ней ЭйДжея и меня. Чем больше я о ней думала и обдумывала нашу первую встречу, тем больше я становилась возбужденной.
Когда мы добрались до дома Ноя, я позвонила Картеру. Я хотела, чтобы он приехал домой. Я хотела почувствовать себя в его объятьях, и также желала поделиться всем, что я поняла тем вечером.
Он не ответил на мой звонок. И после того, как я написала ему, он не ответил. Реакции не последовала и часом позже, поэтому я направилась в постель без него. Я плохо спала. Я ждала его. Я хотела проснуться и поговорить с ним, но той ночью он не вернулся.
КАРТЕР
Позже той ночью, состоялась инициация Коула. Теперь он был главой семьи Маурисио. Моя работа была окончена. Я занимался с ним дважды в день, каждый день, в течение последних нескольких недель. Я не знал, был ли он готов, но все было кончено. Мельком взглянув на свой телефон, я увидел, что мне звонила и писала Эмма, но я ей не перезвонил. Я не мог, еще нет.
- Сэр.
Я поднял взгляд. Открылась дверь, и я вышел из машины, направляясь к частному самолету, ожидающему меня. Оказавшись внутри и усевшись, я застегнул ремни безопасности и взглянул на мужчину перед собой.
- Это было твоей идеей, но не было необходимости ехать вместе со мной, - сказал я ему. – Я заверил тебя, что вернусь сразу же, как все наладится.
Джин был тем, кто посоветовал мне вернуться домой, обезопасить его и приготовиться к надвигающейся войне.
Джин не улыбнулся. Лишь кивнул и пробежался рукой по шраму на своем лице. Он делал это, если ему было не по себе. Он не осознавал, что делал это, и я не собирался выдавать то единственное, что я на него имел.