– Они доберутся до Мэллори. Он насиловал ее, Картер. Я убила его, чтобы спасти ее. Она меня не остановила. Они это знают, и они придут за ней.
Он покачал головой. Обхватил меня второй рукой.
– Нет. Они не узнают, но ты должна пойти со мной.
– Но Мэллори?
– Мои люди уже об этом позаботились.
Стоп, что это значит? Я попыталась отодвинуться. Он не позволил.
– Картер.
Он обхватил меня еще сильнее. Его мускулы не позволяли мне сдвинуться с места.
– Мои люди наблюдают за твоей соседкой. Ваша квартира очищена. Твоя подруга может дальше жить своей жизнью. Франко Данван не свяжет с ней исчезновение своего сына.
– Значит, я тоже свободна? – сдавленным голосом спросила я. Внутри затеплилась надежда.
Он молчал. Его грудь, прижатая ко мне, вздымалась вверх-вниз. Руки обхватили меня еще крепче.
– Тебе нужно остаться со мной…
Я резко дернулась назад, оторвавшись на несколько миллиметров, и подняла взгляд.
– Но ты сказал…
Его холодные глаза блестели в темноте. Они сузились, и меня бросило в дрожь, но я не могла отвести взгляда. И чувствовала, как во мне зарождается желание.
– Я не могу защищать тебя, если ты не со мной. Можешь жить своей жизнью, но живи со мной.
– С тобой?
– Пока все не кончится.
– Что не кончится? Ты сказал, что все уже кончено.
– Точно сказать нельзя. Мои люди будут приглядывать за твоей соседкой и твоим приятелем, но не за тобой. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной.
– Но…
Он выпалил:
– Я не буду защищать их, если ты не пойдешь со мной.
– Не будешь?
Во мне снова зашевелилась паника. Нам все равно нужна его защита. Им нужна его защита. Он обхватил ладонью мое лицо. Я отстранилась. Его прикосновения были так осторожны, так нежны, но слова так жестоки. А мне нужно было, чтобы Мэллори выжила.
Тогда он прошептал:
– Ты сестра ЭйДжея. Я должен защитить тебя, Эмма.
Меня охватило чувство вины. Он был прав. ЭйДжей бы этого хотел. Но Мэллори… Я подняла взгляд.
– Ты присмотришь за моими друзьями? Мэллори будет в безопасности?
Он кивнул.
– Ее будут охранять твои люди? Я не пойду с тобой, если ты не пообещаешь ее защищать. Это мое последнее слово.
Он снова кивнул. Он был так напряжен.
– Мои люди будут охранять ее, пока ты со мной.
Я знала, что нужно делать.
– Хорошо, Картер. Я пойду с тобой.
Картер прибежал обратно к машине и сел на заднее сиденье. Он не осматривался, но чувствовал неодобрение своего компаньона. Плевать. Он продолжал молчать, и тогда старший компаньон спросил:
– Что ты ей сказал?
Ответ был коротким:
– Она будет жить со мной.
– Ты дурак.
Картер моментально прижал собеседника к двери. Схватил за горло и парализовал своей хваткой. Но его спутник не стал бороться. Он знал, это бессмысленно. И не проронил ни слова. Между ними произошло молчаливое противостояние, и Картер подождал, пока не почувствовал, что соперник сдался.
– Высказывай свои суждения, только если я тебя об этом прошу. Но я никогда не буду просить об этом насчет нее.
Подержав еще несколько мгновений, он наконец отпустил. С ними в машине сидело еще два охранника, но ни один не двинулся и не издал ни звука.
Через несколько кварталов компаньон отметил, потирая горло:
– Я тебя давно знаю. Но таким я тебя никогда не видел.
– С ней все иначе.
– Это заметно.
Картер не отвечал.
Компаньон подождал еще несколько кварталов.
– Что ты сказал ей насчет остальных?
– Что за ними будут присматривать мои люди, и я защищу их, насколько смогу.
– Значит, ты обманул ее.
Он снова начал выражать недовольство, но вовремя сдержался. Резко выпрямился, по-прежнему держась за горло.
– Ты знаешь, что не можешь защитить ее друзей, даже если приставишь к ним людей. Как только появится Бартел, нашим людям придется уйти. Они не должны знать о нашем участии. Прошло слишком мало времени.
– Мне плевать на ее друзей. Меня волнует она, и она будет в безопасности.
– Но что будет, когда она узнает, что ты ее обманул?
– Примет как есть. Придется. Как только Данван появился в их жизни, безопасность кончилась. А когда она нажала на курок, на нее открыли охоту. Не на них.
– Ты уверен, что она справится? Сам знаешь, до чего может дойти.
Картер вздохнул и вспомнил выражение ее лица, когда она спала в пентхаусе. Изможденная, голодная, но спокойная. Он не решился разбудить ее, а когда вернулся и обнаружил, что она проснулась, то повел себя как трус. Оставался в темноте, допрашивая ее, словно она его враг. Он должен был убедиться, и он убедился. Он сказал спутнику: