Выбрать главу

§ 21. Интенциональный предмет как «путеводная нить» трансцендентального исследования

Наиболее всеобщая типика, в которой, как в некой форме, заключено все особенное, характеризуется нашей всеобщей схемой ego-cogito-cogitatum. В соответствии с ней строятся наиболее всеобщие описания, которые мы попытались выполнить в отношении интенциональности, интенционального синтеза и т. д. При рассмотрении особенностей этой типики и ее описания находящийся в части cogitatum интенциональный предмет по легко понятным причинам играет роль путеводной нити трансцендентального исследования в целях раскрытия многообразия типов cogitationes, которые в возможном синтезе несут его в себе как один и тот же полагаемый в сознании предмет. Ведь исходным пунктом каждый раз с необходимостью оказывается непосредственно данный предмет, от которого рефлексия возвращается к соответствующему способу осознания и к потенциальным способам осознания, заключенным в нем в плане горизонта, а затем к тем способам, в которых он, как тот же самый, мог бы быть осознан иначе, в единстве некой возможной жизни сознания. Если мы удерживаемся в рамках формальной всеобщности и мыслим некий предмет вообще в содержательно неопределенной произвольности как cogitatum, принимая его в этой всеобщности в качестве путеводной нити, то многообразие возможных способов осознания того же самого предмета — общий формальный тип — подразделяется на несколько различающихся между собой ноэто-ноэматических особых типов. К таким типам интенциональности, свойственным всякому мыслимому предмету, относятся, например, возможное восприятие, ретенция, воспоминание, ожидание, означивание, созерцание по аналогии, равно как и типы их синтетического взаимосплетения. Все эти типы подразделяются далее в своем совокупном ноэто-ноэматическом строении, как только мы переходим к выделению особенностей в прежде пустой всеобщности интенционального предмета. Подразделения могут быть, во-первых, формально-логическими (формально-онтологическими); таковы модусы «нечто» вообще, например, нечто отдельное и, в пределе, индивидуальное, нечто всеобщее, нечто большее, целое, некое положение дел, некое отношение и т. д. Здесь проявляется также коренное различие между реальными предметностями (в широком смысле слова) и предметностями категориальными, причем источником последних признается последовательная конструктивно-производительная активность Я, выполняемые им операции, а источником первых — работа чисто пассивного синтеза.[15] С другой стороны мы имеем материально-онтологические подразделения, связанные с понятием реального индивида, который распределяется по своим реальным регионам, — например, как (всего лишь) пространственная вещь, одушевленное существо и т. д., — и влечет за собой соответствующие подразделения упомянутых формально-логических модификаций (реальное свойство, реальное преобладание, реальное отношение и т. д.).

Каждый тип, который мы обнаруживаем, следуя этой путеводной нити, должен быть изучен в своей ноэто-ноэматической структуре, систематически истолкован и обоснован в том, что касается способов его интенционального протекания, а также в отношении его типических горизонтов, их имплицитного содержания и т. д. Если мы фиксируем произвольный предмет в его форме или категории и при изменении способов его осознания удерживаем в очевидности его тождественность, то замечаем, что как бы ни были они неустойчивы и как бы ни были неуловимы их последние элементы, они все же никоим образом не произвольны. Они всегда связаны некой структурной типикой, которая остается нерушимой до тех пор, пока предметность осознается как именно эта и именно таким образом устроенная предметность и пока она, при изменении способов осознания, пребывает в очевидной тождественности.

Систематическое истолкование именно этой структурной типики и составляет задачу трансцендентальной теории, которая, если она придерживается предметной всеобщности как путеводной нити, называется теорией трансцендентальной конституции некого предмета вообще как предмета соответствующей формы или категории, в предельном случае — региона. Таким образом, сначала отдельно друг от друга, возникают различные трансцендентальные теории: теория восприятия и других типов созерцания, теория означивания, теория суждения, теория волевого акта и т. п. Они образуют, однако, единство, поскольку включены во всеобъемлющие синтетические взаимосвязи, и функционально сопринадлежат формально-всеобщей конститутивной теории предмета вообще, т. е. теории открытого горизонта возможных предметов вообще как предметов возможного сознания.

В дальнейшем возникают конститутивные трансцендентальные теории, которые, теперь уже не как формальные, соотносятся, например, с пространственными вещами вообще, взятыми по отдельности или в их универсальной природной взаимосвязи, с психофизическими существами, с человеком, с социальными общностями, с культурными объектами, наконец, с объективным миром вообще — чисто как с миром возможного сознания и, в трансцендентальном смысле, как с миром, конституированным свойственным сознанию способом чисто в трансцендентальном ego. И все это, разумеется, при последовательном осуществлении трансцендентального εποχή. Однако мы не должны упускать из виду, что путеводными нитями конститутивных исследований могут быть не только типы реальных и идеальных предметов, осознаваемых как объективные, — когда ставится вопрос об универсальной типике возможных модусов их осознания, — но и типы только субъективных предметов, каковыми являются сами по себе все имманентные переживания, поскольку они, по отдельности или в универсальной связи, конституируются как предметы внутреннего сознания времени. В любом случае можно выделить проблемы рассматриваемых по отдельности предметных видов и универсальные проблемы. Последние касаются ego в универсальности его бытия и жизни, а также связаны с коррелятивной универсальностью его предметных коррелятов. Если мы принимаем в качестве трансцендентальной путеводной нити единый объективный мир, то она снова приводит нас к охватывающему единство всей жизни синтезу объективных восприятий и других объективных созерцаний, благодаря которому этот мир всегда осознается как единство и может быть тематизирован. Таким образом, мир представляет собой универсальную проблему эгологии, и такова же, при чисто имманентной направленности взгляда, вся жизнь сознания в ее имманентной временности.

§ 22. Идея универсального единства всех предметов и задача их конститутивного исследования

В качестве путеводных нитей тематически взаимосвязанных трансцендентальных исследований мы выявили предметные типы, понимаемые благодаря феноменологической редукции чисто как cogitata и избавленные от предрассудков какой-либо заранее значимой научной понятийности. Ведь конститутивные многообразия сознания, в действительности приводимые или в возможности допускающие приведение к единству отождествляющего синтеза, не случайны, но существенно взаимосвязаны в отношении возможности такого синтеза. Они, следовательно, подчиняются принципам, в силу которых феноменологические исследования не теряются в бессвязных описаниях, но существенным образом организованы. Каждый объект, каждый предмет вообще, (в том числе и каждый имманентный предмет), отсылает к некой регулятивной структуре трансцендентального ego. Как представленный, тем или иным способом осознанный им предмет, он сразу указывает на универсальное правило, которому подчинено другое возможное осознание того же самого предмета, притом возможное в рамках некой заранее очерченной в своем существе типики; и это естественно для любого предмета, какой только можно помыслить в представлении. Трансцендентальная субъективность — это не хаос интенциональных переживаний, но также и не хаос конститутивных типов, каждый из которых внутренне организован через соотнесение с некоторым видом или формой интенциональных предметов. Другими словами, совокупность предметов и предметных типов, мыслимых для меня, и, в трансцендентальном смысле, для меня, как трансцендентального ego, не хаотична; и, в коррелятивном отношении, не хаотична также совокупность соответствующих предметным типам типов бесконечных многообразий, которые, если учитывать возможность их синтеза, всегда ноэтически и ноэматически взаимосвязаны.

вернуться

15

См.: Ингарден, 11.