Третье. Было бы очень важно строго отграничить «хабитуальные особенности» от так называемых «психических предрасположенностей», а с другой стороны, отличать их также от «свойств характера» и выявить соотношение между ними.
Четвертое. Следовало бы глубже обосновать то обстоятельство, что хабитуальные особенности принадлежат чистому трансцендентальному, а не «психологическому», «человеческому» Я. Или дело обстоит иначе?
Примечание 13
Я бы не смог сказать, что подлинные идеальные предметы — идеи, идеальные понятия и сущности — представляют собой «продукты», «интенциональные образования», которые создаются в ходе выполняемых субъектом операций. И не только потому, что в моей интуиции эти предметности показаны как несотворимые и невозникшие, но и по той причине из области теории науки, что идея эйдетической науки в этом случае либо оказывается бессмысленной, либо превращается в идею «особого рода творения». Другими словами, в силу содержащейся в тексте предпосылки невозможно было бы познать что-либо эйдетически; каждое такое «познание» словно уклонялось бы от того, что требовалось познать, и создавало бы нечто иное, что мы познать вовсе не намеревались. Возможно, те предметности, которые в
Логических исследованиях первоначально рассматривались как идеальные, т. е. значения, предложения, сочетания предложений, и не являются идеальными предметами (это я хотел, среди прочего, показать в своей книге Литературное произведение искусства), однако из этого еще не следует, что вообще все то, что вначале было названо «идеальным», должно потерять свою бытийную изначальность, свою идеальность в строгом смысле слова. — Трудности, связанные с проблемой интерсубъективного взаимопонимания и интерсубъективной науки, также не позволяют мне согласиться с оспариваемым здесь утверждением.