Что это было? Сон наяву? Галлюцинация? Он смотрел на картину. Они стояли перед ним как живые, эти пятеро солдат, словно пришедших из разных эпох, чтобы понять, что они наделали. Слева с краю русоволосый мужчина в разрубленной спереди кольчуге и посеревшей от грязи вышитой рубахе: где она, та, что вышивала ему эту рубаху? Он так стиснул зубы, что тени легли над желваками еще больше подчеркнув и без того выпирающие скулы. Боевой топор лежал у него под ногами, втоптанный в грязь его сапогом. Рядом с ним - стриженный мальчишка лет восемнадцати в пятнистой полевой форме. Его тонкие губы так изогнулись, словно он хотел крикнуть: - Мама! - и проснуться. Чуть позади высокий мужчина скомкал в горсти широкополую панаму цвета хаки. Его гимнастерка пахла пыльным горячим ветром и песком пустыни. А эта лошадь в луче света, словно само небо приподняло ее на ладонь, и всадник, вскинувший руку в немом призыве. И блеск вороненой стали, и кривая усмешка на лице убийцы, и - нет, ему не показалось - дужка наушников у него над ухом... - Как называется картина? Она обернулась, улыбнулась. - Картина называется "Остановитесь!" - Почему вы запрятали ее так далеко, к самой стене? - Я не люблю ее. Помолчав, подошла ближе, нахмурилась. - Здесь все не так. Вот посмотрите, - и указала на солдат. - Почему они так спокойны, словно им стало легче. - Это от того, что они прозрели. - А этот всадник, неужели он не понимает - войны ему не остановить? А погибший - он словно спит... Эта картина не удалась мне. Я хотела нарисовать боль, страх, ненависть, смерть, отчаяние и бессмысленность всего этого! Hо для этого нужно поранить собственную душу, а я не смогла. Он снова посмотрел на картину. Да, она, конечно, права. Ей не удалось уродливое лицо войны, вместо этого она написала тонкий прозрачный лик Hадежды. Картины часто начинают жить своей жизнью - сказал он. - С этим нужно смириться. - Знаю, - тряхнула она головой. - Hо не хочу. Они еще немного постояли рядом. В мастерской сгущался сумрак: был вечер, садилось солнце. - А знаете, - сказала она вдруг, - она мне все же очень дорога. Ради этой картины я когда-то давно научилась рисовать.
10-18 мая 2000, 20001.