— Добрый вечер, мисс Ру! — улыбнулась девушка за стойкой. — Вам письмо.
— Добрый, — согласилась Лиза. — Что пишут?
— Э-э… — на секунду растерялась собеседница.
— Шучу, давайте.
Конечно, это счета. Кто вообще пишет письма в двадцать первом веке? Лиза, не взглянув на конверт, кивнула девушке на прощание.
Лифт, к счастью, оказался на первом этаже. К счастью, потому что это был очень длинный день. Лиза нажала кнопку, дождалась, когда закроется дверь, и устало прислонилась к стене. Повернула голову и посмотрела на себя в зеркало. Рефлекторно проверила, не смазалась ли помада, на автомате поправила прическу, хотя в этом уже не было смысла.
Лифт остановился, весело звякнул и распахнул створки. Она уже собиралась сделать шаг наружу, как вдруг поняла, что это не ее этаж. Лиза тяжело вздохнула. Ее отношения с лифтами порой складывались удивительным образом. Приехать не на тот этаж — это для нее нормально. Она снова нажала кнопку и снова посмотрела в зеркало. Кажется, ничего не изменилось с прошлого раза. Но, с другой стороны, как-то отстраненно и философски подумала Лиза, я стала секунд на десять старше.
На этот раз лифт привез ее на нужный этаж. Она наконец-то дома. Лиза неторопливо сняла туфли, аккуратно отставила их в сторону. Кинула конверт на столик и включила свет. От этого большое просторное помещение с высокими потолками почему-то стало очень тесным. Слишком много деталей. Некоторое время Лиза смотрела на люстру, потом щелкнула выключателем: погасила общий свет и оставила только подсветку. Теперь полутона и едва видимые блики на немногочисленной мебели создавали ощущение безграничности пространства.
Лиза прошла через гостиную, направляясь в гардеробную. Вдруг остановилась у единственной в доме картины. Задумчиво на нее посмотрела.
Фиолетовые линии и синяя галка — описать полотно иначе она не смогла бы. А ведь его наверняка тоже написал какой-нибудь гений.
Лиза отвлеклась от картины, вспомнила, что собиралась сделать, и вошла в гардеробную. Коротко прожужжал телефон. Она замерла и посмотрела на сообщение.
Ты в отпуске?
Лиза задумчиво прикусила губу, зачем-то оглянулась. Какое-то время смотрела на текст эсэмэски, потом ответила:
Да.
Отложила телефон. Все потом. Сейчас душ и домашняя одежда.
Лиза как раз вышла из ванной, когда телефон завибрировал. Она вздохнула, надела наушники и ответила на вызов.
— Мисс Ру, — с плохо скрываемым нетерпением сказал журналист, — мы можем продолжить?
Лиза хмыкнула. Она была уверена, что он сидел перед часами, считая минуты. Если не секунды.
— Да. — Лиза босиком двинулась на кухню.
— Итак, мы остановились на том, как вы описывали выражение лица Кокса. Давайте пойдем дальше. Кто сидел слева от него?
Лиза на секунду задумалась.
— Вроде бы блондинка.
— Анна Миллер, — доложил журналист.
— Да хоть Джессика Паркер, — равнодушно заметила Лиза.
— Имена имеют значение! — возразил журналист. — А может, и фамилии.
— И что бы изменилось, если бы меня звали не Лиза, а как-нибудь иначе?
— В вашем случае, возможно, ничего, — неуверенно протянул собеседник, — я пока не знаю наверняка.
— А остальные имеют какое-то сакральное значение? — усмехнулась Лиза, доставая из винного шкафа первую попавшуюся бутылку белого вина.
— Саймон, Анна, Рубен, Калеб, Абигейл, Николь. — Журналист выложил имена так, будто они должны были ее впечатлить.
— И что?
— Первые буквы!
Лиза на несколько секунд задумалась, оставив штопор торчать из пробки.
— Не сходится ваша теория заговора. Калеб как-то выпадает.
— Это в современном варианте! Но на греческом и на латыни имя звучит как Халеб или Халев.
— Как вам угодно, — согласилась Лиза. — Хоть на иврите.
— Именно!
Лиза опять замерла. Непонимающе поморщилась.
— То есть это не просто теория заговора, но еще и протоколы сионских мудрецов? Ладно. — Она вытащила пробку и отложила штопор. — Хоть рептилоиды.
— Неужели вам не интересно разгадать эту загадку? — с некоторой даже обидой спросил журналист.
— Пока это на загадку не похоже. Просто не очень удачно подобранные имена участников… перформанса, что ли. Давайте вернемся к теме.
— Да, конечно. Итак, слева от Саймона сидела Анна. Можете ее описать?
Лиза села за стол и задумчиво посмотрела на бокал вина.
— Я не уверена… Она, кажется, закрыла рот рукой.
— Понял. А верхняя часть лица?
— Точно помню только широко раскрытые глаза. И сморщенный лоб.