Однажды я спросил Рузвельта:
– Вы не задумали ли писать книгу о России?
– Пока нет, – ответил он, – но я собираю материалы, потому что живо интересуюсь Россией и очень хотел бы посетить вашу родину. Я предвижу громадную будущность России. Конечно, и ей придется пройти через известные встряски и, может быть, тяжелые потрясения, но все это пройдет, и после того Россия воспрянет и сделается оплотом всей Европы, самой могущественной, может быть, во всем мире державой.
Этому разговору теперь больше тридцати лет. Тогда никому и в голову не приходила ни Японская война, ни Портсмутский договор, ни Мировая война, ни еще меньше большевистское иго, но Рузвельт предвидел что-то недоброе для России, «потрясения», которые будут лишь временными, после чего наступит в России благоденствие.
Я тогда же записал эти слова в тетрадку. Они произвели на меня впечатление, и в продолжение всей моей дальнейшей службы глаза мои были широко открыты на все опасности, угрожавшие России. Со своей стороны я сделал все, что мог, для того, чтобы предупредить и предотвратить «встряску», но я не был никогда у власти, и все, что мог, сделать, было очень мало.
В то время в Америке появился Джордж Кеннан. Он рассказывал, что приехал из Сибири, привез с собой ценные материалы для доказательства бесчеловечности русских властей и несостоятельности государственного строя в России.
Кеннан начал с того, что помещал в газетах и журналах сенсационные статьи о жизни каторжников в Сибири. Затем он стал разъезжать по Америке и читать лекции. Выходил на сцену в кандалах, одевался каторжником, посредством волшебного фонаря показывал разные ужасы и плел невероятную чепуху на Россию.
– Что вы на это скажете? – спросил меня однажды Рузвельт.
– Скажу, во-первых, что 90 процентов того, что говорит этот человек, – сплошной вздор, а во-вторых, что он сам не верит тому, что брешет, но делает так по заказу.
– Возможно, но верно, во всяком случае, то, что эта пропаганда сильно подрывает популярность и расположение американцев к России и русским. Защищайтесь.
– Как и чем?
– Да тем же оружием. – При этом Рузвельт указал мне на бумагу и перо.
Я понял и засел за работу. Написал статью, озаглавил ее «Голос за Россию» и послал ее в самый серьезный американский ежемесячник «Century», и поныне издающийся в Нью-Йорке. Через месяц вышел номер этого журнала с моей статьей.
Тут только я познал, как американцы в самом деле любят Россию и интересуются ею. С каждой почтой я получал пачки писем от неизвестных мне людей с разных концов материка. Большинство писем в высшей степени сочувственные; многие предлагали вопросы, касающиеся России, наводили справки, некоторые предупреждали относительно Кеннана, разоблачали еврейский заговор против царской власти и указывали, что пропаганда Кеннана начинает приносить плоды.
Выписки из моей статьи приводились в газетах различных направлений.
Дошло и до русской печати.
В «Новом времени» № 6083 от 3—15 февраля 1893 г. я прочел нижеследующие строки:
«В весьма распространенном американском ежемесячнике, превосходно иллюстрируемом, «Century» появилась статья сына покойного С.П. Боткина, П.С., служащего секретарем русской миссии в Вашингтоне. Статья эта разбирает те наветы и клеветы, которые раздаются в Америке, благодаря нашим недругам. Мы еще не получили самого журнала, но в нашей нью-йоркской корреспонденции передается сегодня кратко эта статья.
В ЗАЩИТУ РОССИИ
Нью-Йорк, 22 января (3 февраля)
В только что вышедшем номере журнала «Century» за февраль месяц помещена статья «А voice for Russia» («Голос в защиту России»), написанная И.С. Боткиным, секретарем русской миссии в Вашингтоне. То обстоятельство, что чиновник русского правительства выступил со словом пред американской публикой, вызвало следующие коментарии со стороны редакции журнала.
В «Century» от времени до времени помещались статьи, в которых критиковались некоторые внутренние дела Российской империи, чем, конечно, не выказывалось недоброжелательство по отношению к стране, которая доказала свою дружбу к нам в годину нашей национальной опасности. В нашем журнале часто появлялись статьи, трактовавшие о сибирских тюрьмах и о положении евреев в России… Теперь мы просим читателей «Century» выслушать «другую сторону», прочитать статью, написанную секретарем русской миссии в Вашингтоне. Нам неизвестно, чтобы в каком-либо американском журнале когда-либо прежде появлялась статья русского официального лица, излагавшая свой взгляд на тот или иной предмет. Что бы читатель ни подумал об этом взгляде, изложенном вкратце господином Боткиным, но тут в высшей степени знаменателен тот факт, что чиновнику русского правительства было позволено выступить перед американской публикой со статьей, излагающей его взгляд на внутренние дела, как он сам их понимает.