26 марта Милюков сказал мне, что они еще не говорили с государем по предмету предполагаемого путешествия, так как прежде всего им желательно побороть оппозицию Советов в этом вопросе. Кроме того, их величества во всяком случае не могут выехать прежде, нежели поправятся царские дети от кори.
Неоднократно получал я заверения, что нет никаких оснований опасаться за государя. Больше мы ничего не могли сделать.
Мы предложили государю убежище согласно просьбе Временного правительства, но так как оппозиция Советов, которую правительство тщетно пыталось одолеть, только возрастала, Временное правительство не решилось принять на себя ответственность за отъезд государя и потому отступило от своего первоначального плана.
Мы, англичане, должны были тоже считаться с нашими «экстремистами», и потому нам невозможно было принять на себя почин в таком деле, не рискуя быть заподозренными в дальнейших помыслах.
Тем более что было бесполезно настаивать на том, чтобы император ехал в Англию, так как рабочие угрожали разобрать рельсы перед императорским поездом. Мы, англичане, не могли предпринять никаких шагов для защиты царя во время следования его поезда в порт Романов. Эта обязанность лежала на Временном правительстве. Но так как оно не было больше хозяином в своем доме, то план этот, с течением времени, был оставлен».
Сэр Джордж Бьюкенен, прежде, нежели выпустить в свет свои мемуары на английском языке, поместил во французском ежемесячнике «Revue de Paris» (от 15 марта 1923 года) некоторые выдержки из своих воспоминаний. Среди этих выдержек находилось и только что приведенное нами заявление английского посла. Милюков написал опровержение, которое, должно быть, не понравилось Бьюкенену, и он счел нужным дополнить эту главу своих воспоминаний следующими словами:
«Подтверждая все мною здесь сказанное, считаю долгом отметить, что я не сомневаюсь в добропорядочности Временного правительства и никаких намеков на то, будто оно преграждало путь к отъезду государя, не делал. Напротив того, я старался показать, что почин в этом деле принадлежит Временному правительству. Оно просило нас предложить государю и его семейству убежище в Англии. Мы, со своей стороны, тотчас же удовлетворили просьбу Временного правительства и вместе с тем торопили его, дабы все необходимые приготовления к путешествию в порт Романов были приведены в исполнение.
Больше этого мы ничего не могли сделать. Наше предложение оставалось открытым, и никогда не было нами взято обратно. Если Временное правительство его не использовало, то это потому, что оно не было в состоянии противостоять оппозиции Советов. Временное правительство не было, как я уже сказал и еще раз повторяю, хозяином в своем доме».
Как видно, расхождение в изложении обстоятельств дела крайне существенное. Согласно показаниям Милюкова и Керенского ясно, что английское правительство помешало осуществлению плана отъезда царской семьи (в частности в Англию), тогда как Бьюкенен говорит совершенно обратное. Иными словами, каждая сторона старается оправдаться, взваливая вину друг на друга. Никакого суда еще нет и обвинительный акт еще не составлен, а обвиняемые уже спешат занять место на скамье подсудимых, и каждый хочет нас уверить, что он невиновен.
Суд истории – суд Божий. От него не уйдешь, как ни вертись. Правда в конце концов выйдет наружу.
Коснувшись в этом беглом очерке самой черной страницы истории наших дней, приходится, с болью в сердце, признать, что весь мир выказал невероятное равнодушие к судьбе Российской царской семьи.
Благоприятные моменты для спасения, несомненно, были, но никто ими не воспользовался. Теперь это виднее, нежели в то время, но все же ничто не извиняет тех, кто могли и должны были озаботиться о безопасности государя и ничего, в самом деле, не сделали.
Прежде всего, Временному правительству не следовало держать царскую семью под арестом в непосредственной близости к Петербургу, этому центру созданной им революции.
Во-вторых, союзные правительства в самые первые дни царскосельского пленения легко могли настоять перед Временным правительством на переезде царского семейства в одно из ближайших нейтральных государств – Швецию, Норвегию или Данию – для дальнейшего следования в одну из союзных стран, согласно желанию государя.