Часть 1
Смотри, видишь вон того человека? Подожди! Поверни голову вон туда, смотри на меня, продолжай разговаривать. Не хотелось бы, чтобы он оглянулся и заметил меня. Теперь можешь смотреть снова...Вон тот коренастый в пальто с меховым воротником? Нет, конечно же, нет. Высокий, бледный, в черном пальто, разговаривает с худой белокурой девицей за прилавком. Ему как раз заворачивают засахаренные апельсиновые корки. Странно, мне он никогда не покупал засахаренные апельсиновые корки.
Что случилось?...
Ничего, мне просто нужно высморкаться.
Он ушел? Скажи мне, что он ушел.
Он сейчас расплачивается?...Можешь рассмотреть, какой у него кошелек? Точно его опиши, не хочу оглядываться. Из коричневой крокодильей кожи? Да? О, я довольна.
Почему я довольна? Просто так. Ну ладно, конечно же, я подарила ему этот кошелек на день рождения. Десять лет назад. Любила ли я его?...Сложный вопрос, дорогая. Да, думаю, любила. Он уже ушел?
Хорошо, я рада, что он ушел. Подожди, мне надо припудрить носик. Видно, что я плакала?...Глупо, я знаю, ну вот видишь, как бывают глупы люди? Мое сердце до сих пор начинает биться чаще, когда я его вижу. Сказать тебе, кто он? Могу сказать, здесь нет никакой тайны. Этот человек был моим мужем.
Идем, возьмем фисташковое мороженое. Я правда не понимаю, почему говорят, что зимой нельзя есть мороженое. Зимой мне очень нравится есть мороженое в этой кондитерской. Были времена, когда я почти верила, что всё, что может быть совершено, будет совершено, не потому что это хорошо или исполнено смысла, а просто потому что это возможно. Как бы то ни было, вот уже несколько лет, с тех пор, как я одна, люблю приходить сюда зимой между пятью и семью часами вечера. Мне нравится этот пурпурный декор, викторианская мебель, старые официантки, большая столичная площадь за окном, здесь можно наблюдать за новыми посетителями. Во всем этом есть какая-то теплота, какая-то атмосфера "конца века". И здесь - самый лучший чай, ты не заметила?... Знаю, женщины нового поколения не ходят в кондитерские. Предпочитают экспресс-кафе, где всё - в спешке, где нет удобных стульев, где чашечка черного кофе стоит сорок филлеров, где на обед можно съесть салат - вот что сейчас пользуется спросом. Но это - не мой мир. Я предпочитаю изысканные кондитерские вроде этой, с пурпурными коврами, с этими старинными графинями и княгинями, с зеркальными сервантами. Как ты, наверное, догадываешься, я бываю здесь не каждый день, но заглядываю сюда зимой, мне здесь уютно. Мы с мужем часто здесь встречались примерно в шесть часов вечера, когда пора пить чай, он приходил после работы.
Да, он сейчас как раз шел домой с работы. Сейчас двадцать минут восьмого, он в это время идет домой. В без пяти шесть он позвонит посыльному, который отряхнет его пальто и шляпу и вручит ему, потом мой муж выйдет из конторы, машину отправит вперед, чтобы пройтись и подышать воздухом. Он не очень-то часто ходит пешком - вот почему он такой бледный. Или, возможно, есть какая-то иная причина, сейчас я уж и не знаю. Не знаю, в чем причина, потому что не виделась и не разговаривала с ним три года. Не люблю эти ханжеские маленькие расставаньица, когда бывшие супруги идут под руку из суда, обедают вместе в знаменитом ресторане в парке, нежны и предупредительны друг с другом, словно ничего не произошло, а потом, после развода и обеда, расходятся по своим делам. Я не верю, что мужчина и женщина могут остаться хорошими друзьями после развода. Брак - это брак, развод - это развод. Вот как я считаю.
А ты как думаешь? Правда, ты никогда не была замужем.
Я не считаю, что отношения, в которые вступили люди, которые они несколько десятилетий подпитывали, обеты, которые они необдуманно принесли - это простые формальности. Я верю в святость брака. Для меня развод - некое кощунство. Вот так меня воспитали. Я верю в святость брака, не просто из-за своего воспитания, а потому, что моя религия требует от меня этой веры. Я верю в святость брака, потому я - женщина, и развод для меня - не большая формальность, чем церковный ритуал или регистрация брака: оба эти ритуала связывают людей, их тела и души, на веки вечные, или разделяют их и отправляют каждого своей дорогой. Ни мгновения я не тешила себя мыслью, что мы с мужем останемся "друзьями" после развода. Конечно, он был галантен и продолжал беспокоиться обо мне, он был великодушен, как того требуют обычаи. А вот я - нет. Я не была вежлива или великодушна. Я даже забрала пианино, да, имела право. Я была в ярости и жаждала мести, я бы с радостью забрала весь дом, вплоть до занавесок - всё. В тот момент, когда мы развелись, я стала его врагом, и останусь им до самой смерти. Я не хочу получать от него дружеские приглашения на обед в ресторане в парке, не хочу играть роль маленькой женщины, не хочу быть деликатной, не хочу приходить в дом бывшего мужа и присматривать там за всем, потому что слуги крадут у него постельное белье. Мне будет всё равно, даже если они украдут всё, я даже не брошусь к нему, если услышу, что он болен. Почему? Потому что мы развелись, понимаешь? Это нельзя просто так сбросить со счетов.