А с другой стороны, никто не одевался проще и сдержаннее, чем мой муж. Он никогда не носил ничего экстравагантного. Его нельзя было заметить с кричащим или вульгарным галстуком. Боже упаси! Он одевался, что называется, с 'идеальным буржуазным вкусом'. Я однажды услышала, как старик тихо сказал сыну: 'Посмотри на этого смешного типа - оделся, как мелкопоместный дворянин'. И указал на кого-то в полушубке с завязками и в охотничьей шляпе. Они избегали всех, кто не принадлежал к их классу, к классу, который, по их мнению, являлся фундаментом гражданского общества. Они были респектабельными членами общества и больше ничего не были должны тем, кто ниже или выше их.
Моему мужу как-то удавалось всегда носить одну и ту же одежду: костюм из плотной темно-серой ткани. К нему шел неприметный, темный, аккуратный галстук. Конечно, он менял одежду в зависимости от времени года и в соответствии с обычаями дома и общества, в соответствии с требованиями вкуса. Но когда я думаю о нем сейчас...я его редко вспоминаю, иногда - снится, всегда смотрит на меня так, словно чем-то раздражен. Я не понимаю, чем! Всегда снится в темном костюме, в торжественном двубортном сером костюме, словно в форме. Старик был таким же. Кажется, он всегда носил старомодный костюм и двубортное пальто, которое великодушно скрывало его живот. Во всяком случае, так я его всегда себе представляю, думаю, именно так он и одевался! Они очень заботились о том, чтобы всё, что их окружает, сам их стиль жизни всегда был сдержанным, скромным и бесцветным. Они знали, что такое деньги - уже их дедушки и бабушки были очень богаты, дедушка был чиновником высшего ранга и владел виноградниками. Им не было нужды учиться быть богачами, как сейчас учатся всякие неопытные деревенщины, которые больше всего на свете любят нахлобучить шелковый цилиндр и залезть в свой американский автомобиль новейшей модели. В доме царило спокойствие под стать их галстукам. Но в глубине души, втайне они всегда хотели большего. Всё должно было быть идеально. Это было их наваждение. Вот почему шкафы были переполнены, вот почему им всегда было мало туфель, белья и галстуков. Мой муж не интересовался модой, он просто знал, что необходимо, а что - лишнее. Это у него было в крови. А вот старик всё равно не знал в точности, как правильно себя вести в светском обществе. Приведу пример. В одном из своих шкафов, на дверце с внутренней стороны, он прицепил печатную английскую таблицу цветов одежды и галстуков - там было указано, как одеваться в том или ином случае. Например, в дождливый апрельский вторник следует надеть синий костюм и галстук в голубую полоску, и так далее.
Быть богатым воистину сложно.
Так что я усиленно зубрила - училась быть богатой. Училась у них много лет, впитывала всё это. Училась богатству с тем же религиозным рвением, с каким дети в сельской школе учат катехизис.
Лишь со временем я поняла, что дело вовсе не в том или ином наряде, не в том или ином галстуке. Им хотелось быть идеальными. Вот чем они были одержимы: идеальностью. Вот из-за чего они сходили с ума. Идеальность, похоже, чума богачей. Им хотелось не просто одежду - им хотелось весь магазин. И даже одного магазина было мало. Если в доме - больше одного богача, магазинов нужно несколько. Не потому, что они нуждаются в этой одежде или носят ее, просто хотят, чтобы она была под рукой.
Вот еще один пример. Однажды я выяснила, что на третьем этаже виллы, прямо под большим балконом, находится закрытая комната с собственным маленьким балкончиком. В этой комнате никто не жил, это была детская, комната моего мужа в детстве. Много лет туда заходили только слуги, да и то - раз в год, чтобы сделать уборку. Всё здесь напоминало о детстве моего будущего мужа - он дремал здесь за закрытыми жалюзи и запертой дверью. Там был словно музей - все игрушки лежали на месте, словно предметы быта и одежда ушедшей эпохи. Впервые оказашись в этой комнате, я почувствовала прилив жалости. Была ранняя весна, меня отправили сделать уборку. В комнате еще витал кислый, острый запах моюшего средства, которое использовали во всем доме, особенно - для мытья линолеума: это был гигиенически чистый хлев, где ребенок когда-то жил, играл и жаловался на боль в животе. Художник изобразил на белых стенах животных, героев сказок, Белоснежку и семерых гномов. Мебель была бледно-зеленая, покрашена выцветшей масляной краской. Там стояла красивая деревянная кроватка с вязаным навесом, великолепные весы для взвешивания ребенка, а на полках - прекрасные игры, плюшевые мишки, кубики, электропоезда, книжки с картинками...всё - в идеальном порядке, словно на выставке.