В самом дальнем отделении лежали деньги, визитка Института инженеров, восемь монет по десять филлеров и пять монет по двадцать филлеров, кроме того, там были его водительские права и сезонный абонемент в баню с фотографией. Фотографию сделали десять лет назад, он тогда как раз постригся, мужчины тогда выглядят до смешного моложе своего возраста, словно только что завалили экзамены в школе. Еще там было несколько визиток, просто имя, никакой виньетки и указания должности. К таким вещам он относился однозначно. Никаких гербов и вензелей, вышитых на белье или выгравированных на столовом серебре. Не то чтобы он это презирал, но тщательно скрывал от мира. Он говорил, что звание человека определяется только его характером. Иногда он неожиданно что-нибудь такое говорил - из гордости или чувствительности.
В других отделениях кошелька не было ничего важного. Всюду царил идеальный порядок, как во всей его жизни, как в шкафчиках его стола, как в его шкафу, как в его заметках. Вокруг него всегда царил порядок, так что, естественно, в его кошельке тоже был порядок. Может быть, лишь в его сердце порядка не было, там не было полной гармонии, знаешь ли...люди, так пекущиеся о внешнем порядке, могут скрывать внутри истинный беспорядок. Но на раздумья времени не было. Я копалась в его кошельке, словно крот в комьях земли.
В самом глубоком кармашке я нашла фотографии, в том числе - фото ребенка. Мальчику было восемь часов от роду, у него было много волос, он сжимал кулачки и поднимал ручки. Он весил три килограмма восемьдесят грамм и быстро уснул...Вот когда они сделали фото. Как ты думаешь, сколько еще мне будет больно? До самой смерти? Думаю, да.
Вот что оказалось для меня самым важным, когда я рылась в самом потайном кармашке кошелька: фотография и сиреневая лента.
Я достала ленту, потрогала ее и, конечно же, понюхала. Она ничем не пахла. Лента была старая, темно-сиреневая. Пахла крокодильей кожей. Длина - четыре сантиметра - я измерила, ширина - сантиметр. Аккуратно отрезана ножницами.
Я так испугалась, что пришлось сесть. Я сидела так с лентой в руке, по-прежнему полна решимости заполучить своего мужа, завоевать его так, как Наполеон хотел завоевать Англию. Я сидела так, меня ужасно трясло, словно я только что прочла, что моего мужа арестовала на окраине города, потому что он кого-то ограбил или убил. Я была - словно та женщина, жена 'Дюссельдорфского монстра', которая в один прекрасный вечер узнала, что полиция забрала ее мужа, потому что этот добродушный парень, образцовый отец, мужчина, который платил все налоги до копейки и любил пропустить стаканчик после ужина, имел обыкновение потрошить людей, попадавшихся на его пути. Вот как я себе чувствовала, когда заметила и достала сиреневую ленту.
Думаешь, у меня была истерика? Нет, дорогуша, я ведь - женщина: преступница и превосходная сыщица, святая и шпионка - всё в одном флаконе, если речь идет о мужчине, которого я люблю. Я этого не стыжусь, именно для этого меня создал Господь. Такова моя миссия на земле. Земля ушла у меня из-под ног - тому было несколько причин.
Одна из причин - я ничего не знала о ленте, никогда ее раньше не видела. Женщины просто знают такие вещи. Я никогда не носила такую ленту, ни на платье, ни на шляпке. Я слежу за тем, чтобы не носить такие мрачные похоронные цвета. Так что определенно никаких сомнений - лента не имела ко мне никакого отношения. Эту ленту муж не отрезал с какого-нибудь моего платья или шляпки, чтобы хранить на память обо мне. Я поняла, что сожалею об этом.
Еще одна причина - вот почему меня словно иглами кололи в руки и ноги - заключалась в том, что лента была не только не моя, но и не моего мужа. Именно этот предмет мой муж много лет хранил в кошельке, именно из-за него он позвонил домой из офиса в волнении - вряд ли нужно говорить о том, что он позвонил именно из-за ленты, поскольку не испытывал настоятельной потребности в деньгах или визитках, или в членских сертификатах, не утром на фабрике - этот предмет был для него чем-то большим, чем сувенир. Нет, это была улика преступления. Вот почему я оцепенела.
Значит, мой муж носит с собой некий сувенир, который для него важнее, чем я. Вот что значила сиреневая лента.
Могло ли это значить что-то еще? Лента не выцвела, просто выглядела немного потертой, как обычно выглядят вещи мертвецов. Вы замечали, как стареют шляпы и носовые платки мертвецов, почти сразу же после смерти владельца? Как-то теряют цвет, словно листья, сорванные с ветки, зеленый цвет сразу начинает исчезать, как зеленая акварель...Кажется, существует особый вид электричества, которое проходит не только через людей, но и через их вещи: что-то излучающее свет, словно солнце.