- Да, конечно, - как-то слишком поспешно ответил Лазарь и посмотрел на свою сигарету.
- Вижу, вы в это не верите, - продолжила я. - Ладно, я могу ошибаться. Может быть, бывает страсть сильнее жизни, смысла или времени. Всё горит, всё поглощает пламя...Может быть...В таком случае, пусть горят по-настоящему. Больше никакого трепещущего пламени - только настоящий ад. Я не хочу строить дом у подножия вулкана. Хочу мира и спокойствия. Вот почему мне не жаль, что это случилось. Учитывая, как сложились обстоятельства, вся моя жизнь - невыносимая ошибка. У меня есть собственная сила, я могу подождать и воплотить свою волю, как Юдит Альдосо, даже если мне придется голодать без какой-либо цели, ни для кого, если я буду всегда есть на ужин холодного цыпленка под майонезом... Хочу прекратить это молчаливое соперничество, эту смехотворную дуэль. Вы - второй в этом соревновании, поэтому я говорю с вами. Как вы думаете, у Петера еще остались чувства к этой женщине?
- Думаю, да, - последовал откровенный ответ.
- В таком случае, у него нет ко мне истинных чувств, - сказала я громко, но спокойно. - Пусть что-то с этим сделает, пусть женится или не женится на ней, пусть сломают друг другу жизнь или процветают в благоденствии, но пусть он обретет мир. Я не хочу так жить. Я поклялась этой женщине, что не расскажу Петеру, и я сдержу обещание. Но не расстроюсь, если при случае, в недалеком будущем, скажем, через несколько дней - вы тактично или не очень обсудите это с ним. Хорошо?
- Если хотите, - без особого энтузиазма согласился Лазарь.
- Очень хочу, - я встала и надела перчатки. - Вижу, вам хочется узнать, что будет со мной. Я вам расскажу. Я подчинюсь любому решению, которое будет принято. Не люблю пантомимы, длящиеся десятилетиями, не люблю столкновения с невидимыми врагами, зависшими в состоянии бледного бескровного напряжения. Если должна быть сцена, пусть будет хорошая громкая сцена, со взрывами и трупами, с аплодисментами и свистом. Я хочу узнать, кем мне полагается быть, какова моя роль в этой драме и чего я стою. Если моя роль - проиграть, я уйду со сцены. Пусть всё будет так, как должно быть. Я больше не буду интересоваться жизнью Петера или Юдит Альдосо.
- Неправда, - спокойно ответил Лазарь.
- Правда, - сказала я. - Это станет правдой, потому что я этого хочу. Если он не может сам решить за двенадцать лет, я должна решить за него. Если он не может определиться, кто - его настоящая жена, я решу.
- И кто же это будет? - Лазарь посмотрел на меня, весь обратившись в слух, почти веселясь, словно до этого не участвовал в беседе. Словно только что услышал неожиданное, весьма забавное заявление. - Кто будет его настоящей женой?
- Я вам уже сказала, - немного смутилась я. - Почему вы так улыбаетесь, словно мне не верите?...Моя свекровь как-то сказала, что у каждого мужчины где-то есть истинная жена. Это может быть Юдит Альдосо или какая-то другая женщина. Ну, он ее найти не может, так что я найду.
- Понятно, - сказал Лазарь и потупился на ковер, очевидно, не желая спорить.
Потом молча провел меня до дверей. Поцеловал мою руку, на лице по-прежнему блуждала странная улыбка. Угрюмо открыл передо мной дверь и отвесил поклон.
Но нам пора расплатиться и уходить, они действительно закрываются. Барышня, у меня было два чая и фисташковое мороженое. Нет, милочка, я угощаю. Не возражай, пожалуйста. И не жалей меня, пожалуйста. Конец месяца, но это маленькое угощение меня не разорит. Я живу беззаботной независимой жизнью, алименты всегда приходят точно первого числа, и сумма намного больше, чем мне необходимо. Видишь, не такая уж плохая жизнь.
А, ты думаешь, в ней нет смысла?...Неправда. Жизнь полна событий. Я шла на эту встречу с тобой, и вдруг пошел снег. Чистая радость. Первый снег...Я не могла не отдаться этому удовольствию. Прежде я посвящала жизнь одному мужчине, и у меня не было времени для мира. Потом я потеряла мужчину - и обрела мир. Ты это считаешь невыгодным обменом?...Не знаю. Возможно, ты права.
Рассказать осталось немного. Остальное ты знаешь. Я развелась и живу одна. Он какое-то время тоже жил один, потом женился на Юдит Альдосо. Но это уже - совсем другая история.
Всё это произошло не настолько быстро, как я воображала в квартире Лазаря. Я жила с мужем еще два года после этого. Кажется, всё в жизни происходит по велению невидимой минутной стрелки, никто не может 'решить' что-то секундой ранее того, когда это должно произойти, все остальные аспекты и ситуации должны принять решение за тебя...Действовать как-то иначе - глупо, это - акт агрессии, почти аморальный. Решает жизнь - неожинанно, чудесным образом...и как только это случится - всё покажется простым и естественным.