— Что такое?
Между всхлипами и приступами хохота он имел наглость заявить, что моя игра на перкуссии звучит, словно молочник свалился с лестницы, а за ним последовали лошадь и телега, вместо нежных звуков, необходимых для такой сентиментальной песни.
Правильно! Притворившись, что отправился в туалет, я зашёл в кухню и набрал в две сковороды ножи и ещё что–то, и вернулся на позицию у вибрафона.
— Окей Карл! Я готов. Включай плёнку.
Когда дошёл мой черёд, я разбросал всю утварь на вибрафоне и объявил: «Вот что случилось с сиднейским мостом!»
В аппаратной мы смеялись как ненормальные. Каждый раз, когда мы просили инженера проиграть плёнку, то валились на пол от смеха, до колик в животе. Я уговорил инженера сделать мне копию, и дома вся семья смеялась над ней. Жаль, что кассета не сохранилась!
Ничего не подозревая, Грег приехал на следующее утро в студию и пожелал услышать, что мы сделали накануне ночью. Мы с Карлом обменялись заговорщическими улыбками. Я знал, какой регулятор отвечал за громкость кухонной утвари, и держал на нём руку. Каждый раз, когда доходила очередь до моей части, я убирал звук, пока мы с Карлом не начали драться понарошку, и дуракаваляние было разоблачено. Грег всё послушал и, не говоря ни слова, встал и вышел из студии.
— Вот, — сказал я Карлу, изображая Лорела и Харди[75]. — Ты опять втянул меня в весёленькое дело!
Был ещё один памятный момент во время записи «Love Beach», название, которое я ненавидел. Иногда я вёл лодку до залива Олд Форт Бэй, а там бросал якорь. Открывался великолепный вид на дом Карла, океан был чистым–чистым. Как–то вечером, после работы в студии, взяв с собой жену Морин, Карл управлял моей яхтой, пока я катался на лыжах. Я дал ему чёткие инструкции, где находятся препятствия. Олд Форт Бэй идеален подходил для катания на лыжах, поскольку от океана его защищал риф, так что вода там была всегда спокойной. Я стоял на борту, чтобы убедиться, что Карл разобрался с управлением и ознакомился с зоной плавания. Когда я спрыгнул в воду с лыжами на ногах, то снова напомнил ему, чтобы он оставался внутри периметра.
— Окей Карл! Включай!
Я выплыл из воды. Скорее, меня выдернули, потому что Карл врубил на полную мощность, и я рассекал морскую гладь, качался вперёд и назад, прыгал над волнами. Условия для катания были идеальные, только Карла с Морин это особо не интересовало. С моего конца верёвки казалось, будто бы они что–то обсуждают. И тут я увидел, что мы выходим за периметр. Я мало что мог сделать в этой ситуации, разве что вытянуться и поднять руку в надежде, что они обратят внимание. Но на меня никто не смотрел, они видимо решили, что я снова рисуюсь. А тем временем лодка шла прямо на риф. Я услышал жуткий треск, когда двигатели протаранили кораллы. А я пошел на дно. Подплывая к лодке, Карл с Морин так и не поняли, почему мы остановились. Мы чудом избежали пробоины, а неумелая команда не получила травм, и им не пришлось вплавь добираться до берега, потому что я направил судно в безопасную гавань, где бросил на ночь якорь, чтобы нас потом отбуксировали до мастерской в десяти милях от места. Я сделал много дурацких вещей в жизни, но надеюсь, что уроки я извлёк. Один из них: Карл Палмер никогда в жизни не будет управлять моим кораблём. Путь лучше занимается тем, что у него получается лучше всего. Барабанами!
Я подарил ему два пропеллера с лодки, чтобы он повесил их на стену. И если жена посчитает нужным, можно повесить их на шею.
Иногда Эмерсоны сбегали от острова и посещали Майами, где нас принимали Bee Gees. Барри, Морис и Робин жили в сказочном комплексе рядом с каналом. Как–то вечером Барри позвонил Энди Гибб.
— Боже мой! Энди приезжает!
— Круто! А что не так? — спросил я.
— Он плывет на Бертраме[76]. Капитана на ней нет. Он сам управляется!
— А почему он на машине не едет? Он же за углом живёт!
— Он знает, что ты здесь, и хочет произвести впечатление, — ответил Морис.
— Свистать всех наверх! — заорал Робин, и мы в мгновение ока оказались на частной пристани, с верёвками и захватами в руках, в ожидании швартовки.
Как оказалось, Энди отлично справился с работой и нам удалось надёжно закрепить большой корабль и спокойно отправиться дальше выпивать и общаться.