[Златая цепь(Э)
Глефа способная пробить броню любого монстра. Золото, не столь ценно как возможность]
Конечно, теперь то точно… не подохну.
Псих сошёлся в битве кажется уже со всем кланом. Заклинания летели в тело его взрываясь словно врезавшись в непреодолимую стену. Цепи бились о щиты отряда Титана. Они стояли из последних сил на передовой, не пуская психа за свои спины. Кажется, только из-за поддержки Титана его отряд еще не лежит в луже крови. Где-то рядом носился Еж с новым мечом.
Выбегать из-за спин товарищей я не стал. Найдя дерево по ближе к бою, я в несколько движений взлетел на ветку. Нужно найти момент что бы… Сука!
Псих исчез! Он стоял, покачиваясь на своих ножках-цепях и трясся всем телом под ударами соклановцев и внезапно исчез… крик тоже прекратился.
Люди, застывавшие в первое мгновение, начали насторожено оглядываться. В мертвой тишине казалось было слышно удары сердца. Бордовый туман медленно рассевается, как вдруг, раздался крик:
— Земля!
Все вокруг вспыхнуло кроваво алым светом. Мир задрожал, словно какой-то исполин разверзает земную твердь. С высоты я видел, как алыми ручьями вокруг нас закрывается огромная пентаграмма.
Рывок. Глефа вспыхнула золотом, выставленная вперед, я мощным ударом намерялся разрезать круг.
*Дзынь* Этот звук в полной тишине заставил вздрогнуть всех людей, попавших в ловушку. Титан повернулся в мою строну. Глефа ударился о невидимую стену.
— Капище-е — Ужасающий, шипящий голос внезапно раздался над нашими головами.
Тело, завернутое в темную накидку из серого тумана, парила над нашими головами. Из его рукавов стелились десятки цепей, они тряслись словно предвкушая.
Громок шумя цепи впились в грани пентаграммы закрывая нас всех под стальной купол. Все вокруг пришло в движение. Кровавая буря закрутилось в торнадо, земля расползалась, обнажая каменное основание, изрезанное неизвестными символами.
— Игра-а-а — Монстр увернулся огненного шара. — Ме-е-ерт-тво.
Все сорвались в атаку. Монстр сражался своим туманом, который заменял ему и щит, меч, копье. Он трансформировался, извиваясь и старался проникнуть под броню Татана. В месте с нами под пиктограммой застрял передовой отряд клана.
Взлетев на дерево, я краем глаза видел, как под броню рыцарей Титана забирается туман, как они срывают свои шлема пытаясь хотя бы вдохнуть, как маги уже лежат у цепей конвульсивно дергаясь, Титан из последних сил старается оттеснить тварь от остальных. Бессознательного Флаера куда-то тащит цепь. Еж, насаженный на ветку, истекает кровью.
Множество панических мыслей пролетают в моей голове, разрываясь от попытки всех спасти и уничтожить тварь. Разум победил, я рванул на перерез твари.
Удар занесен. Оттолкнувшись от ветки, я взлетел на несколько метров и вложил всю свою жизнь в один удар. Как в замедленной съемку я видел, как моя глефа широким ударом проходит насквозь тело твари.
Мое горло намертво сжала рука монстра. Как куль с дерьмом я повис на его руке не в силах пошевелиться. Меня со всех сжимал туман.
— Страдай… бог… не бог… безысходность твоя-я. — Но мой разум был пуст. — Х-о-о. Тогда… смотри.
Он развернул меня. Под моими ногами я видел Титана, который красными, полными ярости глазами смотрел на монстра, он стоял на колене, его прижимал туман, он, как и я не мог пошевелиться. Флаера держали цепи, плотно приковав к себе, его маска была разбита, а под ней был виден, простой рыжий парень. Его рот пережимала, постоянно двигающая цепь, я видел, как течет кровь в пересмешку с осколками зубов. Еж, словно забытый всеми энтомологический экспонат, словно бабочка, прибитая к бумажке, болтался на дереве с пробитой веткой грудью.
Все внутри меня сжималось, когда я смотрел вниз.
— Знаешь… — Мои губы пошевелились. Я замолчал.
— Хм-м-м. — Выдохнула тварь.
— Твоя дочь сдохла как сучка. — Уворот.
Меня вырвало изломанной куклой из захвата твари. Руки сжались на глефе и выверенный удар обрушился точно на шею твари, которая удивленно смотрела как его рука не смогла пробить мне грудь.
Весь мир потух.
++++
*Грозный лай собаки*
— Получи! Плахая шавка! — Девочка лет десяти махала палкой перед собакой.
— Таня. Не дразни собаку, она чужая, поранишь крику будет. — Отец девочки смотрел, как его дочь отбивается от огромной грозной овчарки.
— А вдруг она кусаться. Она откусит мне голову!
Казалось бы. Отец должен был беспокоиться за свою дочь, но он стоял и смотрел как она махает палкой перед собакой, которая раза в два тяжелее ее.