- Пойдем отсюда, - сказал Витя. - Засиделись. Гиену отдали, пожрали, пора и восвояси.
- Пора! - откликнулся Филя и мысленно добавил. - Додон, пли!
Только они вышли из кабака, здание охватило пламя. Оно пробежало по шторам, бумазейным обоям, лизнуло соломенную крышу. Пьяные офицеры не сразу сообразили, в чем дело, и продолжали пировать. Карлики и цыгане кинулись вон, но дверь была плотно закрыта, окна тоже.
- Выпустите нас! - кричали они. - Горим!
Наконец и офицеры разобрались, в чем дело, и принялись ломать дверь. Она не поддавалась.
- Заклинило! А ну, навались!
Филя и Витя из машины наблюдали, как красный петух взметнулся над кабаком.
- Поехали, - жестко сказал Филя.
- Они же сгорят заживо!
- Так надо. Заслужили.
- Ты кто, бог, чтоб их судить?! Я пойду помогу.
В этот момент дверь разлетелась, и ослепшие от дыма, подкопченные офицеры вывалились на тротуар. Один за другим выскочили карлики и кинулись врассыпную. Цыгане волокли обезумевшего медведя. Он ревел и метался, разбрасывая людей, как щепки.
- Как видишь, все живы, - равнодушно сказал Филя.
- Ну, ты и сволочь! По тебе тюряга плачет.
- Разве я учинил пожар?
- Может, и ты. С тебя станется!
Витя проверил, на месте ли эстамп, и завел мотор. Вино отпустило его, но руль он держал нетвердо. Автомобиль кидало из стороны в сторону, и по дороге в Малярово они поймали чуть ли не каждую кочку. На заднем сидении тряслось чучело гиены.
Нищий
На следующий день Витя принялся перепаковывать рюкзак. Он занимался этим с суровым сосредоточением знатока, придирчиво рассматривал и сортировал вещи, разравнивал мизинцем соль в спичечном коробке.
- Едешь туда? - поинтересовался Филя.
Витя кивнул. С тех пор, как он узнал, что на карте изображено Полесье, он стал угрюм и неразговорчив. Когда рюкзак был набит до отказа, он сел чистить кольчугу, хотя она и без того блестела, как серебряная. Лягушка отлеживалась в своем стеклянном саркофаге.
Рыбий корм крабу понравился. Он даже в целом как-то повеселел и бодрее перебирал ножками. Филя часами наблюдал за ним в умилении. Сомнений не было, это Настенька. Каждый щелчок крошечных клешней напоминал о ней, во взгляде чудилась хитреца и детское любопытство. Филя запустил руку в аквариум и нежно погладил краба по спинке. Тот засуетился и побежал прятаться под камень.
- Дурашка! - сказал Филя. - Чего боишься? Я тебя не обижу.
Из-за шкафа выглядывало чучело гиены. Варвара Михайловна, увидев его, чуть не лишилась чувств. Она умоляла, чтобы эту поганую псину отнесли на помойку, но Филя с трофеем не расстался. Убитую негритянку к жизни не вернуть, поэтому он решил захоронить ее при первой же возможности. Снег уверенно лег, земля промерзла, могилу придется выдалбливать. Но чем? Киркой, заступом? Ему еще не приходилось заниматься подобным. Отвезти на кладбище и договориться с мужиками? Так денег нет! А если наведаться ночью, подсунуть в уже раскопанную яму и чуток присыпать землей? Похоронить, как животное, без креста и поминовения. И никто не узнает, где могилка ее.
Витя достал эстамп и принялся его гипнотизировать, как будто ожидал, что тот с ним заговорит.
- Поедешь один? - спросил Филя
Витя покосился на него и многозначительно сказал:
- Герой всегда один.
«Герой - штаны с дырой», - мысленно усмехнулся Филя.
- Что ты рассчитываешь там найти?
- Какое тебе дело? Занимайся своим крабом.
- То есть не знаешь. Я так и предполагал!
- Знаю!! - взорвался Витя. - Думаешь, я дурак? Вот карта, что еще надо?
- Приедешь ты на место, а дальше? Будешь бродить кругом и спрашивать, не ждет ли кто Витязя?
Витя яростно перематывал бечевкой одеяло, отчего оно стало напоминать немецкую колбаску, вздувшуюся от жара, готовую лопнуть и выплюнуть жирный мясной сок. Краб нерешительно выбрался из-под камня и бочком пошел вдоль стенки, выискивая, не завалялась ли где сушеная креветка. Филя было потянулся за кормом, но потом вспомнил, что перебарщивать нельзя, и сел обратно на стул. Витина ярость веселила его безмерно.
- У меня все схвачено, - сказал Витя неуверенным тоном.
- Сомнительно. Как в сказочке: пойди туда - не знаю куда, найди то - не знаю что.
- Да что ты ко мне привязался?! Какое тебе дело? Ну, даже если сгину я, что с того? Не твоя печаль!
- Я помочь тебе хочу.
- Чем? Вопросами?
- В том числе. Я вижу, что у тебя никакого плана. Едешь наугад. Кто тебе вообще сказал, что ты должен туда переться?
- Так ты же сам нарисовал мне карту!