Но оставим мисс Паркер в одиночестве предаваться ее невинным развлечениям, а сами немного посплетничаем… Не будем осуждать героиню нашего рассказа за ее странное хобби. Пятидесятишестилетняя мисс Паркер не гоняла на роликах в далеком детстве и на гудела в гудок трехколесного велосипеда. Ей не назначали свиданий мальчишки в скверике у подножия памятника первому президенту Америки Джорджу Вашингтону… Первые двадцать лет своей жизни она провела в инвалидной коляске, сраженная тяжелым недугом… Она унаследовала от матушки бурный мексиканский темперамент, ее черные волосы и невероятную полноту. Шотландец-отец наградил дочь орлиным носом, лошадиными зубами и полным отсутствием подбородка. Когда юная мисс Паркер, ровно тридцать шесть лет назад, впервые самостоятельно вышла на улицу, улыбаясь от счастья, на своих тонких больных ногах, прохожие содрогнулись от ужаса…
Жизнь протекала мимо, со всеми ее радостями и горестями. Ничья судьба не зацепила своим крылом судьбу уродливой калеки… Мисс Паркер была мужественная женщина, и она сумела сохранить нежную душу, пылкое сердце и благородные помыслы. Похоронив родителей, она жила скучно, скромно и одиноко в маленькой квартирке на 42-ой улице. Просыпаясь утром, она любила понежиться в постели, читая любовные романы, преимущественно французские, и вставала лишь к полудню. Затем расчесывая у зеркала густые еще волосы, тронутые сединой, приговаривала:
— Бедная Памела, бедная! Что с тобой стало! Правда некогда ты не блистала красотой, но сейчас… Никогда ни один мужчина не влюблялся в тебя, не вызывал соперника на дуэль и не стрелялся, отвергнутый! Ах, как дорого бы я заплатила за то, чтобы стать молодой и красивой! Жизнь прожита — пустая, скучная, одинокая жизнь!
С помощью приходящей прислуги она одевалась, выпивала на кухне чашку кофе со свежей булочкой и выходила на улицу… За углом дома стремительный Бродвей катил волны пешеходов и машин. С минуту она постояла в раздумье, не посетить ли ей сегодня "Мэйзис", всего-то семь кварталов вниз по Бродвею, но затем, решительно тряхнув кудряшками, потянулась вверх по улице. Вперед, к "Блюмингдейлу"!
О, блистательный Блюмингдейл! Швейцары в малиновых мундирах любезны со всеми, будь ты богач или нищий. Очаровательные девушки ненавязчиво предлагают парфюмерию, и мисс Паркер набирает полные карманы этих восхитительно пахнущих бумажек, и все ее сумочки, перчатки и шарфики издают запахи неги и роскоши… А эти мягкие ковры, а россыпи драгоценностей в стеклянных аквариумах… Но, минуя все эти прелести, мисс Паркер ковыляет в правый дальний угол, где десятки шляпок призывно шевелят страусовыми перьями в ожидании хозяек…
Заходящее солнце, чудом пробиваясь сквозь гряду небоскребов, проникло своими горячими щупальцами вглубь магазина, и малиновый свет затмил электрическое освещение. Мисс Паркер потела над огромной соломенной шляпой, изобажающей цветущий сад. На левое ухо на золотой цепочке свисала розочка, надо лбом красовался огромный подсолнух. В поисках наиболее выгодной композиции мисс Паркер сдвинула шляпу на бок… и в зеркале позади себя обнаружила отражение мужчины… Мужчина был лыс, гладко выбрит, левый угол рта оттянут книзу. Он был в черном костюме, в правой руке держал старомодный цилиндр. Изображение придвинулось и произнесло:
— Добрый вечер, мисс Паркер.-
Мисс Паркер уронила шляпу и обернулась. Впервые в жизни с ней заговорил мужчина! Через несколько минут мисс Паркер не сомневалась кем был ее собеседник… Господин в черных лакированных ботинках сообщил, что ей суждено прожить долгую жизнь, по-прежнему скучную и одинокую… К тому же обострится старая болезнь, и ее будут мучить сильные боли… В возрасте 78 лет, двух месяцев и трех дней ее задавит молочный фургон, когда она выйдет за свежими булочками к завтраку… Хотя булочная располагается в ее же доме, на первом этаже, господин пояснил, что фургон будет разворачиваться в тесной боковой улице, водитель даст задний ход и не заметит ее…
— Что вам угодно? — сухо поинтересовалась мисс Паркер. Неизвестный оглянулся, приложил палец к губам и увлек свою жертву в пустынный уголок, хотя в таком месте, как Блюмингдейл, уединиться трудно. Здесь, среди сваленных в груду шелковых шарфов, никого не было. Посетители пробегали мимо, устремляясь туда где свет, золото и хрусталь…
— Итак, не угодно ли будет мисс Паркер по ее собственному желанию превращаться в юную, обворожительную и талантливую девушку и познать все то, чем она была обделена в своей жизни?-
— Конечно! — закричала мисс Паркер и схватила собеседника за руку повыше локтя. — Конечно, — повторила она. — О, Боже!