Светать и не думало. Не думал о рассвете и Сергей. Он просто шел вперед, следом за опытным следопытом Серафимом, слушал постоянные возмущения Поля, политические комментарии на политические же темы от всезнающего того самого Дина и лишь изредка поднимал голову к небу, звездам.
Небо было черным, неприветливым. Затянутое тяжелыми грузными облаками, словно болото - ряской и трясиной, оно давило, сжимало, прессовало, грозясь рухнуть на головы, сломать плечи и втоптать навечно в грязь, пыль, песок. Клочья, куски, рваные кляксы бесформенных перин бежали из одного края неба в другой, шелестели и, казалось, шептали, пугали, переглядывались, с каждой минутой оставляя Луну наедине со звездами все реже и реже.
Собиралась гроза, у горизонта вспыхивали молнии. Несколько холодных, мокрых посланцев уже сорвались со своих цепей и сейчас неслись навстречу земле. Навстречу картонке и Избранному. Этот мир сейчас собрался с силами, чтобы смыть с новенького всю решительность и предприимчивость, всю спесь и храбрость. Выстирать до нитки, смыть все помыслы и затеи.
- Кажется, дождь начинается, - Поль смахнул с носа огромную каплю, что метеором прилетела с небес. - Холодный, зараза.
- Ледяной, - съежился тут же Сергей, стоило холодной капле заскочить за шиворот. Ледяная блоха тут же укусила, растворилась, распалась, побежав по позвоночнику вниз, пока не исчезла, истончившись за мгновения.
- Еще немного! - подбодрил всех Серафим, остановившись у камня.
На камне маркером было написано: "Базар. Лучшие специи и табак у Геры! Добро пожаловать!".
Стрелочка смотрела на северо-восток, если представить идеальный сферический камень кубом. На сфере же стрелка смотрелась опоясывающим ремнем с непонятной бляхой. Но Сима, что видимо ту уже проходил, направление выбрал тут же, без сомнений.
- Что за Гера? - спросил Серый.
- Лавку держит! Огонь лавка! - Поль поднял большой палец вверх.
- Золотой мужик?
- Куда там золотой! Серебряная!
- Так это баба?
- Сам ты баба! - рыкнула вдруг Ариель.
- Виноват! Ляпнул лишнего, - идиотской улыбкой ощерился Серый. Женщин в этом мире он еще не встречал. И гном-баба, что идет в паре метров и ковыряется в носу палкой, не считается.
- Фрфрфррффр! - громко высморкалась Ариель, и в ту же секунду небеса трахнули. Молнии странными спиралевидными крючками разукрасили небо, отчего небо болезненно содрогнулось, дернулось и затем полилось.
Огромные холодные капли стучали по затылку, картонке, коротконогому скакуну и пилоту с гром-бабой. Не стучали они только по мелкому Йешке, что спрятался за пазухой у Сергея и тихонечко выл от испуга, отчего Сергей подвывал от испуга своего. Чем черт не шутит, и вдруг этот мелкий зверь сейчас трансформируется и разорвет и Серегу на части, и жалкую тонкую кофту, что понемногу стала тяжелеть и набираться воды.
Надо было остаться в корабле, переждать, но гонка, спешка, преследователи, для которых вода - родная стихия, и которые могли нагнать, достать, цапнуть в любую минуту, не оставляли шанса для привала. Иногда ветер приносил издалека вперемешку с воем и свистом клацанье голодных жвал и шуршание хитиновых панцирей. Твари не отстанут, твари будут идти по следам, на запах, как охотничьи псы, как таксы, терьеры, гопники с Сельмаша и прочие охочие до погони звери. Да и рынок открывался раз в неделю на пару часов, а значит, опаздывать было просто нельзя, преступно, неразумно! Иначе придется тут куковать многие дни напролет...
Небеса все ревели и грохотали. То тут, то там горизонт перечерчивали косые молнии-параболы, молнии-гиперболы, одна экспонента и синус двойного угла. Привычных обычному миру ломаных, кривых стрел тут не было. С севера дул холодный ветер, забирался под одежду, кусал, щекотал, раздражал, прилипал к лицу, трепал щеки, больно был по глазам. Пыль под ногами, что охотно, голодно впитывала тонны воды в первые минуты, сейчас насытилась, напиталась и уже не принимала лишнюю жидкость, отчего с бешеной скоростью начали появляться огромные лужи, небольшие озера и мелкие пруды. Ветер гнал рябь по водной глади, ботинки и копыта хлюпали по жиже, тонули в трясине, кто-то, то и дело, проваливался в ямы и мелкие зыбучие норы. Того самого Дина Винчестера несли над головой, прикрыв плащами и накидками, чтобы не растаял. Еще набухнет картонка, станет громадной и неповоротливой, придется ждать, когда высохнет. А это означало потерять драгоценное время, опоздать, проворонить шанс, возможность, предназначение.
- Лодку бы, - промычал Сергей, стряхивая с бровей капли.
- Катер бы, - ответил угрюмо Поляк.
- Зонт бы, - пискнул тот самый Дин.
- Сапоги бы.
- Заброды бы.
- Базар на горизонте! - вдруг взвизгнул Поль, ткнув копытцем вперед, где что-то огромное, тюкоподобное, тяжело тянулось к скалам.
- Караванщики прут?
- Они самые! - хлопнул в ладоши конь. - Добрались почти! Ура!
- Чего же они там навьючили, что так повозку качает?
И все тут же присмотрелись: огромная, шарообразная повозка качалась из стороны в сторону, почти заваливалась, но в ту же секунду выравнивалась и кренилась в противоположном направлении.
Сергею это показалось схожим с передвижением огромного толстого человека, что грузно, тяжело переваливается с ноги на ногу, пишет восьмерки жирными ногами в неудобных туфлях и натужно хрипит, сопит и хрюкает от усталости.
- Водить не умеет, - резюмировал коняшка. - Потопит скоро товар, потопит. С таким вождением нечего набивать так кузов повозки! Как они права получают! Понакупают и гоняют!
Блеснула молния, потом еще и еще.
- Мужик, так это не повозка! - замер на месте Серафим, стоило двум длинным жгутам-усикам выстрелить из повозки, а длинной склизкой голове выползти из раковины. Из раковины огромной, просто гигантской улитки.
- На базар едет, говоришь? Повозка перегруженная, эксперт пустынь ты наш, - вдруг присел на корточки Сима, стараясь слиться с грязью под ногами.
Все тут же сделали то же самое.
- Чего-то я не вижу там наездника, - осторожно прошептал конь. - Дикая улитка, пацаны, дикая.
Небеса вспыхнули снова. Улитка-переросток, покрытая наростами и налетом, сейчас замерла посреди пустыни, раззявила пасть, вытянула свои рога и ловила капли дождя, утробно мыча. Из ее головы, почти возле панциря торчало древко копья.
- Мамочки! Что же это за тварь такая? - мордой в грязь улегся Серый.
- Сами не знаем, - с ужасом в голосе ответил Поляк.
- Раньше мы тут такого не видели, - закончил за него Сима. - Видать, начал ты менять сюжет, Избранный, начал. Потому и полезла всякая чудесатость изо всех щелей, да нор.
- Хоть где-то плюсы! - радостно гоготнула Ариэль.
Тварь на горизонте, словно услышав радостный клич нашей гном-бабы, ответила протяжным воем и начала медленно поворачивать свое огромное тело в нашу сторону.
- Уже пора бежать? - спросил Серый.
- Позади крабмутанты, не забывай. Назад дороги нет, - выпрямился в полный рост Поляк. И, несмотря на выпрямление в полный рост, он на своих коротких лапках был не выше скукожившегося на четвереньках Симы.
- Стоять и смотреть?
- Нет! - улыбнулся Поляк. - Нужно принять бой!
И тут он же достал из седельной сумки револьвер с длинным - просто чертовски длинным! - стволом.
- Если пробью панцирь, мы спасены, - встал на задние лапы Поль. - Если не смогу, запомните меня смелым и храбрым... И травку на могилке посадите, фиалок можно, гладиолусов куст! Только не большой! Вот такой!
На последней фразе Поляк свел копытца вместе, отчего неосторожно стукнул по спусковому крючку золотым перстнем с печаткой. Вмиг трахнуло, свистнуло, вспыхнуло. У горизонта закричала тварь, Поляк подпрыгнул на месте и совсем по-конски взвизгнул-заржал.