-Лошадь! - рявкнул Сима. - Ты чего творишь, блохастый!
- Чевойта я блохастый! - кинулся на пилота конь. - Я нечаянно, чего сразу обзываешься! Думаешь, удобно из такого ствола в такую погоду шмалять!?
- Ребята! Улитка! - только и успел крикнуть Сергей, как тварь материализовалась перед ребятами.
По мокрому песку тварь двигалась грациозно и необыкновенно тихо, не рычала, не кидалась, не пыталась затоптать, задавить или раскидать людей и зверей. Она просто замерла напротив онемевшего Поляка, осторожно двигая огромными рожками - в руку толщиной - в такт ветру. Капли холодного, неприветливого дождя стучали по панцирю, разбивались о наросты, собирались лужами-язвами у мускулистой ноги. Песок, грязь, какие-то странные пустынные водоросли и кленовые листья прилипли к хитину, торчали клочками из щелей и трещин в панцире палки и ветки.
- Не двигайся, - прошипел Сима, стараясь дотянуться до Поля. - Тшшшш... Протяни пистоль...
- Па-ма-ги-тя, - пропищал только коняшка и зажмурился.
Револьвер выпал из конской лапы и плюхнулся в лужу. Сима только и успел, что чиркнуть пальцами по рукояти, упал на колени.
Улитка, недолго думая, раззявила пасть и нависла над Поляком.
Поляшка захныкал и перекрестился копытцем.
- Поляяяяяяя! - только и успела взвизгнуть Ариель и кинулась с кулаками на тварь.
И тут мир замер, картинка остановилась, будто кто-то поставил этот странный фильм на паузу. Уже в следующую секунду все поплыло и потянулось так медленно и необычно, что капли не падали уже стремительными метеорами, а всего лишь неспешно парили в косых линиях невесомыми дрожащими сферами, шариками, мячиками.
Поляшка неотвратимо исчезал в огромной беззубой пасти страшной улитки-переростка.
Бах!
- Я иду! Иду, длуг! Иду! - вскрикнул Йеша, высунул нос из-за пазухи. Большущая капля стукнула зверька по носу.
Пространственно-временной студень вдруг взорвался, раскидав по окрестностям ошметки и кишки временно-пространственных аномалий.
Зверь, держась за воротник Серегиной кофты, многозначительно - прямо Рембо - глянул на моллюска из-под тяжелых бровей, страшно улыбнулся и сиганул прямо на огромного склизкого зверя, растопырив тонкие ручки-лапки в стороны. Блеснула молния, сверкнули когти, щелкнули тонкие зубки-иголки, завоняло мокрой курицей.
Не пролетев и метра, комок зла и шерстяной концентрат спасения в одном лице и одной же морде, то есть Йеша, рухнул всем своим хлипким тельцем в лужу.
- Порву! - очень убедительно выговаривая "эр", прорычал зверек и кинулся на улитку вновь.
Что тут началось, батюшки!
Небеса треснули, молнии-экспоненты осветили пустыню, вода в лужах закипела и забурлила, затрещала шкура на спине у Йеши, воздух вокруг зверька моментально нагрелся, задрожал. Огромная зубастая тварь, что минуту назад была Йешкой, сейчас одним ловким движением выхватила из пасти побелевшего от ужаса Поля и вскочила на улитку верхом.
Гром ударов гигантских пудовых кулачищ обрушился на панцирь, тварь тихонько взвизгнула, непонятно хрюкнула и моментально втянула рогатую голову, а затем и ногу в панцирь, отчего тут же потеряла равновесие и завалилась на бок безжизненным калачиком. Створка, будто гидравлическая дверь, с противным шипением запечатала вход.
- Там вот и сиди, дура! Понятно! - вернулся в бой Поляк, достал откуда-то новехонький моток синей изоленты и от души запечатал тварь в раковине.
- Снизу добавь, - с деловым видом комментировал конскую месть пилот.
- Ага, - Поль только что закончил левый край и сейчас пытался найти конец у изоленты. Под проливным дождем лента почти не держалась, отваливалась кусками, но стараний коню было не занимать.
- Брось ты это! - рыкнул Йеша. - Я ее сейчас откачу куда-то и с бугра скину.
- Есть у кого монтажная пена? - спросил Поль, после того, как изолента кончилась, а в рюкзаке так ничего нового не нашлось. - Или жидкие гвозди? А?
- Угомонись! - Сергей схватил Поляшку за лошадиную морду. - Оставь улитку в покое. Пойдемте отсюда! Мы теряем время!
- Мы честь и гордость свою теряем! - возразил Поль. - На нас напали! Меня чуть не засосал этот жуткий слизень! Мы должны показать местным монстрам, что с нами связываться не стоит! Нельзя спускать такое с рук, лап и копыт!
- Кончай! - вдруг влезла в разговор Ариель. - Пацанчик прав, только время теряем. Подожжем тварину и делов-то!
- Э! Фраера! Не надо меня жечь, я вообще-то травоядное, - раздался голос из-под панциря.
Сергей раскрыл рот. Но через секунду закрыл, чтобы дождь в рот не попадал. Неизвестно, что тут с неба падает.
Тут уже нечему удивляться.
- Давай, это, обратно мотай, - бурчало создание из раковины, - мотай-мотай изоленту! Сматывай! Не сидеть же мне тут вечно! Замуровали, волки позорные!
- Вечер в хату! - буркнул вдруг тот самый Дин Винчестер.
- Часик в сладость! - радостно буркнул слизень.
- Чифир в сладость!
- Ногам - ходу! - не унималось существо.
- Голове - приходу! - не унимался тот самый Дин Винчестер.
- Вечную удачу!
- Пять тузов на сдачу! - радостно закончил тот самый Дин и победно выставил пятерню перед собой.
Из щели вытянулся один рог и коснулся теплой картонной руки.
- Выползай тогда, говори, кто, что, откуда и куда! Быстро! - топнул копытцем по мокрой луже Поляк и схватился руками за створки раковины.
Йеша, что еще минуту назад был страшным и сильным зверем, сейчас просто сидел верхом на раковине и жалобно пищал. Никто на него не обращал внимания, а слезть самостоятельно он боялся, дрожал и плакал.
- Ша! - фыркнуло из отверстия существо. - Больно!
- Не шакай мне тут! Вылезай! - разошелся не на шутку, а на правду, Поляшка. Ноздри надул, хвост - стрелой, грива красиво лоснится по мокрому телу, короткие ноги почти по самое пузо замазаны грязью и глиняной жижей, но сапог у коня не было, штанов не носил, галоши не признавал, ибо жмут. Так вот и стоял, руки - в боки, когда створка со скрипом отошла, и на темные свет выбрался крохотный слизняк в странном балахоне и ночной шапке. На шее у него висели бусы-четки с деревянным крестом.
- Ты чего так вырядился? - удивилась Ариель. - Еще бы халат напялил.
- Мадама, не борзей. Не голышом же тут перед вами скакать! Я ж тебе не фраер малосольный, чтобы телесами сверкать. Я ж тебе...
- Не по масти стелешь, - осмотрев с ног до головы вновь прибывшего, деловито перебил моллюска наш бравый рысак. - Феню кончай! Говорить только по-русски! Как Пушкин завещал!
- Алесандр Сергеич? - просвистело существо.
- Он самый.
- Ради него можно! - выпятил вперед грудь слизняк. - Хороший мужик, правильный.
- Зубы нами не заговаривай, - снова перебил его Поляшка. - Как звать?
- Даламбер!
- Как того великого математика?
- Как его, ага. Можно коротко - Гриша.
- При чем тут Гриша? - рядом с Полей возник Сима. - Связи не улавливаю совсем. Что-то твое короткое имя не совпадает с полным.
- А кто сказал, что должно совпадать, пацанчик дорогой мой?
- За пацанчика ответишь! - завелся Сима. - Я уже небо вовсю бороздил, когда ты только из своей будки выбираться наружу стал! Нашел он пацанчика!
- Не кипишуй, дедуля, не кипишуй!
- Вокруг шум. Пусть. Так, не кипишуй! Все ништяк, вокруг шум! - запел вдруг тот самый Дин Винчестер.
- Заткнись, а? Сколько можно-то?
- Какие-то типы качают головой в ритм. С таким видом, мол, узнали себя они там, - только и пропел напоследок тот самый Дин и заткнулся. Стало тихо-тихо. Слышно только, как грохоча, громко барабаня по мокрому песку тяжелыми, просто громадными каплями, близится грозовой фронт, волоча за собой одеяло из холодных, мерзлых капель, лупящих пуще града.