Даже когда княгиня Циклаури удалилась, Саломея ещё долго не решалась взглянуть на брата. Сердце ныло, предчувствуя, что от этого зрелища разорвётся на части, но он так настойчиво звал её, даже руку ей протянул. Ну что за беспечность!..
– Иди ко мне, – прошелестел он устало и немного приподнялся на локтях. Вздрогнув от страха, сестра бросилась к постели и, сев на пол, шлёпнула его по затылку.
– Что ты делаешь? Совсем-совсем о нас не думаешь!.. Эгоист ты этакий! – отчитала она дзму, сорвавшись на крик, и даже зарыдала прямо посреди тирады. – Тебе нельзя двигаться, иначе истечёшь кровью!.. Что мы будем делать без тебя?
Но Вано, казалось, не слышал её и только смотрел. Смотрел и любовался.
Хотя сам был бледен как смерть. Столько крови потерял… подумать только! Губы почти синие, на щеках потух привычный румянец, а из глаз исчез лукавый огонёк, которому она не могла нарадоваться раньше. Он как будто резко похудел и осунулся, а жизнь стала слишком явно угасать в его теле. Ах, что бы она только не отдала, чтобы повернуть время вспять!
– Не истери, моя красавица-сестрица, – любовно проговорил брат, дотронувшись до её лица рукой. Саломея не сдержала рыданий и расплакалась, уткнувшись в его одеяло. – Я всё равно умру, так дай хоть сделать то, что важно, напоследок.
– Ты не можешь сейчас уйти, – неистово замотала она головой, судорожно сжимая простыню. – Не можешь покинуть нас вот так! Ты ещё женишься, осчастливишь какую-нибудь девушку и нас вместе с ней…
– Я бы очень хотел этого, – вдруг признался юноша, и даико торопливо подняла глаза с пола. Ей не показалось?! – Хотел бы сделать кое-кого своей женой, но…
– Вано!.. – Она захныкала от счастья, а на губах расцвела страдальческая улыбка. – Боже мой, Вано!..
Они немного помолчали, прежде чем вспомнили, в каких обстоятельствах вели этот разговор. Сколько успокоения он принёс бы им, если бы они раньше на него решились! Ах, ну почему озарение пришло так поздно?
– Как её зовут? – поинтересовалась она между делом, не пряча восторга. Как ей нравилось обсуждать всё это!..
– Катя, – с нежностью отозвался Вано. – Катерина. Как у Островского в «Грозе» …
Сестра видела, с каким восхищением он говорил о своей Кате, и от той любви, что переполняла его душу, ей самой становилось безгранично тепло. Они вытащат его из лап смерти, обязательно вытащат!..
– Какая она? Расскажи поподробнее.
– Расскажу! Обязательно расскажу. У меня не так-то много времени, милая даико, поэтому выслушай меня, пожалуйста, внимательно.
Саломея осеклась, слизав с губ влажные капельки. Вано набрал в грудь побольше воздуха и пролепетал:
– Моя последняя воля связана с ней, – проговорил он серьёзно, а она вновь расплакалась от его деятельного тона. – Я отдал Шалико письмо…
– Ты лично нас с ней познакомишь. Нет нужды в каких-то письмах!
– Саломе, я же попросил тебя. Это очень важно.
Она всхлипнула и, крепко сжав его ладонь, поцеловала её, задрожав всем телом.
– Возьми у него письмо и сходи к ней. Она – экономка в доме моего приятеля. Андрей взял её к себе из милости, а то бы она получила жёлтый билет, – изрёк он с неприкрытой горечью. – У неё отец пьёт и злющая мачеха, которая постоянно попрекает её панелью. И ведь без меня… она действительно там окажется.
Вано замолк, закашлявшись, а даико в очередной раз схватилась за шею. Подобная девушка привлекла её брата? Ах, да ведь он всегда мыслил не так, как другие! С кисейной княжеской дочерью он наверняка заскучал бы.
– Мне бы очень хотелось, чтобы ты о ней позаботилась, – закончил он, обрадовавшись, что она его так и не перебила. – Тогда я буду спокоен и за неё тоже.
– Я никогда её не оставлю, – пообещала Саломея, ни секунды не медля. – Твоя возлюбленная будет мне ещё одной сестрой. Она мне ею уже стала!..
Его щёки даже порозовели, когда она сердечно в этом поклялась. Вано посмотрел в потолок и, устало зажмурившись, улыбнулся сквозь боль. В ту минуту он, похоже, чувствовал себя по-настоящему счастливым.
– Сначала передай ей письмо, – беззвучно пробормотал брат, не распахивая век, – а потом уже предлагай помощь. От твоей она может отказаться, зато от моей – нет.
– Я возьму её к себе камеристкой, – пылко заверила его сестра. – Или в дом к Циклаури, если она не захочет к нам.
– И учиться! Отправь её учиться, а то она мечтала…
Перебрали несколько вариантов и только когда Вано полностью ими удовлетворился, продолжили говорить:
– Если Шалико позаботится о Нино, а ты о Кате, то меня ничто больше не будет огорчать. Кроме Пето…