Катенька не подняла глаз с пола, но прямо с порога спросила, что привело его к Андрею Ивановичу, и Пето всё же заставил себя улыбнуться.
– Доложите, пожалуйста, что пришёл старый друг. Ломинадзе. Хозяин поймёт, – проговорил он благосклонно, чтобы не спугнуть кроткую лань, но она всё равно ретировалась быстрее, чем следовало бы. Слишком скромна она была для любовницы, или…?
Отойдя в сторону, Катя пригласила его в дом, пообещав как можно скорее позвать «барина». Это сравнение искренне рассмешило Ломинадзе, но он смолчал. И когда только их бедный, как церковная мышь, Андрей успел превратиться в «барина»?
– Не нужно, Катенька, – раздался со второго этажа звонкий голос, – я сам услышал, кто явился. Оставь нас наедине, пожалуйста…
Пето посмотрел прямо перед собой и увидел, как приятель неторопливо спустился к нему из своей комнаты. Катенька, наоборот, убежала наверх, но мужчины не заговорили до тех пор, пока она совсем не скрылась из виду.
– Ну и? – злобно фыркнул гость, не сдержавшись от ядовитого сарказма. – Долго мы будем в дверях толпиться? Даже в дом не пригласишь или… Катенька не одобрит?
Гостеприимная улыбка в одно мгновение исчезла с лица Андрея. Он уже хотел предложить другу пройти внутрь, но, услышав это, загородил ему дорогу и разъярённо сдвинул брови:
– На что ты намекаешь?
Пето насмешливо рассмеялся.
– Перестань притворяться! Это всё из-за неё, не так ли? Из-за неё ты отказываешься быть с нами, а не из-за Славика! А она хоть стоит того? Лицом вроде вышла…
– Если вы ещё раз позволите себе подобные намёки, Пето Гочаевич, я оставлю под вашим глазом такой синяк, что ваша изнеженная жёнушка придёт в тихий ужас!
Мир как будто рухнул на их несчастные головы, и княжеский зять впервые за всё время их знакомства увидел в серых глазах Андрея неприкрытый гнев. Он пристыженно зажмурился и тяжело вздохнул, когда осознал свою несдержанность.
– Прости, я… погорячился.
– Зачем ты пришёл? Чтобы злословить лишний раз обо мне? Мне и без тебя изрядно перемывают кости!
– Нет… – Пето тяжело перевёл дух, отведя глаза, – я хотел уговорить тебя вернуться к нам. Но теперь вижу, что это бессмысленно. Прощай, генацвале!
Вина душила и сжигала его изнутри, и он уже сделал несколько уверенных шагов прочь, когда фортуна неожиданно переменила хозяина: Андрей весело рассмеялся за спиной.
– Когда-нибудь ты всё же поймёшь, как вести себя с людьми, – тепло парировал русский, жестом приглашая приятеля в дом, – только когда? Четвёртый десяток уже пошёл!
Пето облегчённо выдохнул и с радостью принял приглашение. Катенька засуетилась рядом, накрыв неброский по грузинским меркам стол: заварила кофе, придвинула к хозяину поближе принесённые гостем фрукты – ещё бы он пришёл в дом друга с пустыми руками! – и принесла ароматные пирожки, прежде чем покинула их, пообещав больше не тревожить.
Мужчины проводили её долгим взглядом, но после случившегося приятель не посмел заговорить первым, поэтому Андрей взял слово.
– Хорошая девочка. Ответственная, прилежная. У неё отец пьёт беспробудно, а мачеха – чахоточная. Да ещё и семеро по лавкам дома. Я не мог не помочь!
Пето позволил себе хитрую усмешку и бодро подкрутил усы.
– А топор ты нигде случайно не прячешь? – спросил он лукаво.
– В смысле?
– Ну, она как будто Соня Мармеладова. Осталось тебе Раскольниковым заделаться.
Подпольщики загоготали в голос, и последние остатки напряжения между ними сошли на «нет». Уже в следующую минуту они весело хлебнули из своих кофейных кружечек и принялись болтать на самые непритязательные темы.
Но прошло полчаса, а оба уже поняли, что оттягивать роковой момент больше нельзя. Андрей шумно отставил кофе в сторону.
– Слушай, – пробормотал русский, сложив руки на столе. – Мне жаль тебе это говорить, но я никогда не вернусь. Это всё слишком опасно… я не могу так дальше.
– А такая размеренная и тихая жизнь тебе по душе, значит? – недоверчиво закряхтел гость. – Не обманывай ни меня, ни себя. Ты не создан для того, чтобы помогать юным девочкам не пойти по жёлтому билету. Тебе давно не хватает нас, и ты готов на стенку лезть от скуки. Тебе хочется вновь почувствовать металлический привкус адреналина во рту. Не так ли?