— Как мы в номер попадём? — Прошипела я, показывая глазами на ключи.
— Молча. Красотка, молча. Двигай за мной. — Мы благополучно поднялись на второй этаж, никого не встретив, по дороге. Двенадцатый номер был опечатан при помощи полоски белой бумаги с чьей — то заковыристой подписью и печатью, и обычного канцелярского клея.
— Как же я люблю провинцию, — радостно прошептал Алекс, — всё так упрощается! — Легко дёрнул за край бумажки, и она отклеилась. Потом достал связку отмычек и крючков, пару минут повозился с замком, дверь открылась с глухим щелчком.
— Что дальше?
— Проходи, садись. А я пока осмотрюсь. Где ты жучок видела? — Я ткнула пальцем под стол.
— Туточки. Зелёненький такой, нет оливковый, вот такая барабулька, — я попыталась изобразить размер при помощи пальцев.
— Сама ты барабулька, рассмеялся Алекс.
— Будешь умничать, вообще больше ничего не скажу! — Пригрозила я.
Алекс исчез в ванной, а я принялась разглядывать номер, комната метров 15. Две кровати, сдвинутые вместе, шкаф, серый ковролин с бурым пятном, две тумбочки, обитые металлическим уголком по краю, маленькое кресло, в котором я сидела и круглый журнальный столик. Из ванной доносился легкий стук, плитку простукивает и сливной бочок проверяет, злорадно подумала я, тоже мне Анискин, Московского разлива. Я встала и подошла к подоконнику. Пластиковый подоконник, с заглушкой на торце. Я постучала по нему пальцем. Слишком лёгкий и полый, ошибся Пал Палыч, не мог папашка об него голову проломить. Я внимательно рассматривала белый подоконник, нет ничего, ни волос, ни крови, заглушка даже отошла немного, если бы он ударился об этот угол, в щёлке бы обязательно что-нибудь осталось. Я поковыряла пальцем заглушку, и она отскочила с небольшим усилием с моей стороны. Я засунула нос в дырку и увидела кусочек картона. Из ванной вынырнул Алекс.
— Тут что-то есть, — я ткнула пальцем в подоконник. Алекс резво подбежал и достал прямоугольный кусочек картона, двойной.
— Похоже на конвертик с ключом, который я находила в чемодане.
Мой спутник, в отличие от меня не стал извращаться и выковыривать ключ из плотного кармашка, он просто разодрал его на две части, я даже растерялась. Это надо же так с уликами обращаться, собралась даже выступить на эту тему, но с удивлением увидела, что помимо ключа, на внутренней стенке картонки написан ещё и номер 156.
— Смотри, — я ткнула пальцем в номерок, — а вот этого я не нашла. Ты молодец, — похвалила я Алекса, который крутил ключ в руке.
— Этот?
— Ага. Есть мысли от чего он?
— Нет, но будем надеяться, что от банковской ячейки. Надо пробить все банки в городе, у кого есть депозитарий, а потом узнать появлялся ли в одном из них твой папулька.
— Так тебе и всё и рассказали? — С сомнением возразила я.
— За деньги, Полина Александровна, в нашей стране, можно всё! Или почти всё!
— Тогда, может пойдём? — Попросила я, — а то мне всё кажется, что нас сейчас застукают и обвинят во всех смертных грехах, вплоть до убийства Кеннеди.
— Ну надо же, красотка, какой у тебя сложный организм: тонкая душевная организация, а зубы как у бультерьера! — Пожаловался Алекс.
— Ты такой милый! Я выдавила из себя резиновую улыбку! Это что — то. — Алекс принялся обшаривать комнату, обыскал шкаф, поднял матрас.
— Мы зря стараемся, если бы убийца денег не нашёл, он бы наверняка перевернул всё вверх дном, разрезал матрас ножом, как в кино. — Предположила я, пристраивая заглушку от подоконника на место.
— А может ты его вспугнула, — заметил Алекс. — Я хотела ответить, и даже открыла рот, но мой взгляд уткнулся в угол тумбочки обитой металлическим уголком.
— Пал Палыч то был прав, только не подоконник, а тумбочка, — я ткнула пальцем на острый железный угол, на стыке застряла пара волос и мелкие черные точки вокруг, как засохшие брызги. Меня замутило. Алекс деловито осмотрел тумбочку,
— похоже ты права. Слушай, а ты глазастая! Может мы и вправду с тобой, деньги найдём! — Обрадовал он меня.
— А что, раньше ты в это не верил? — Не поверила я своим ушам.
— Будем считать, что я пессимист. Всё! Выметаемся! — И мы по очереди выползли в коридор. Алекс захлопнул дверь, и пристроил бумажную полоску на место.
— Халява. — Заметила я. — Ты живёшь на этом же этаже, мог бы и клеем обзавестись.
— Я потом подклею, — пообещал он мне и прихватив за руку, потащил к машине. В машине из бардачка он выудил мобильный и собрался звонить.
— Ты что телефон в бардачке держишь? — Не поняла я.
— Мы вообще — то на дело ходили, — заметил Алекс, — а если бы позвонил кто? То-то же! — Начал набирать номер и вдруг остановился. — А где твой телефон, красотка?
— Здесь, — я радостно потрясла у него под носом своей сумкой. — Он всегда здесь, если что, — пояснила я, — и, если ты не можешь дозвониться, это значит, что сумка отдельно, а я отдельно.
— То есть, мы сейчас в номер с твоим мобильником ходили? — Уточнил он. Я радостно кивнула.
— Голова! — Восхитился Алекс и продолжил набирать номер.
— Стас, привет, Астахов беспокоит. Мне нужно узнать адреса всех депозитариев в городе. Да все, ну банки там, может бизнес центры какие, тебе видней, ты здесь хозяин. Не скажу, что появилась ниточка, скорее волосинка… — Алекс засмеялся. — Всё. Спасибо. Жду.
— Что дальше? — Спросила я.
— Неплохо бы найти девицу, с которой твой папашка в казино болтал? Может она что знает? Ты её видела?
— Нет. Но найти её не проблема, в казино камеры везде. Надо посмотреть запись воскресного вечера, посмотреть на мадемуазель и потом найти её по картотеке. В казино обязательно при первом посещении надо предъявлять паспорт, тебя фотографируют, вносят в базу паспортные данные, делают пластиковую карту с твоей фотографией и при последующих визитах паспорт можно не носить, только карточку. Но в базе всё есть, вплоть до прописки.
— Прекрасно, — обрадовался Алекс, — поехали в казино!
— Не торопись. Во — первых, ещё рано. — Я показала на часы. — Во — вторых, мне нежелательно в казино светиться, я типа отпуск взяла в связи со смертью отца. А в — третьих, я голодная!
— Какие предложения будут?
— Я сейчас Молчанову позвоню, Лешка девушку быстро найдет, он в воскресенье дежурил, микрофон с наушником тоже он мне давал, отца тоже видел. Вот господин Молчанов нам всё и добудет.
— Это конечно здорово, — встрял Алекс, — но фотография всё равно не помешает. — Я кивнула, набирая номер зама Середы.
— Алексей Сергеевич, привет, Воронцова беспокоит. Лёш, не в службу, а в дружбу, помнишь в воскресенье ты мне микрофон давал для дядечки? Ага, Ты фотку делал, а я тебе пальчики его сняла. Так точно. Мне нужно фотка и паспортные данные мадам, а скорее мадемуазель, которую он в баре склеил. Я бы сама приехала, но я у Скворцова внеочередной отпуск выклянчила, лучше глаза не мозолить. Спасибо, буду ждать.
— Ну? — Не выдержал Алекс.
— Перезвонит. Можно пока перекусить.
— Говори куда ехать? Я парень не местный. — Я потёрла нос. — Пять часов, ни то ни сё. Рестораны приличные часов с шести работают, кофе с пирожным тебя не устроит?
— Не устроит. — Согласился Алекс.
— Придумала, у нас шашлычная есть, недалеко, мясо пальчики оближешь, правда она на улице! Так сказать, летнее кафе.
— Без проблем, — обрадовался Алекс, — погоды стоят прекрасные, можно и на улице. — И мы отправились в шашлычную. Алекс купил несколько порций шашлыка, салат, лаваш, мне воду себе пепси, и мы присели в тенёчке.
— И правда вкусно, — обрадовался Алекс, уминая шашлык.
— Слушай, чего это мне следователь ничего про мобильник не сказал, — вдруг вспомнила я. — Когда я папашку слушала, ему кто — то позвонил на мобильный, точно помню, он называл его Бес.
— А о чём разговор был помнишь?
— Сейчас попробую воспроизвести. — Я напряглась: «Привет Бес, не гони волну, я к этому не имею не малейшего отношения, Георг на меня давно зуб точит, да не на того напал! Если у меня это дело выгорит, я вообще в отставку уйду. На мой век хватит».