— Экспонаты! Ну и ну! Убийцы! И вы думаете, так оно и есть? А не морочил ли он вам голову?
— Нет, нет, — помотал головой Пуаро. — Так оно и есть. Шайтана кичился тем, что он походит на Мефистофеля. Он был человеком огромного тщеславия. Но он был также и недалеким человеком — вот почему он мертв.
— Понимаю, — кивнул инспектор, тут же все прикинув. — Приглашено восемь человек. Четверо, так сказать, «сыщиков» и четверо убийц!
— Невозможно! — возмутилась миссис Оливер. — Совершенно невозможно. Никто из этих людей не мог совершить преступления.
Инспектор задумчиво покачал головой.
— Я бы не говорил это так уверенно, миссис Оливер, убийцы часто и выглядят, и ведут себя совершенно так же, как и другие люди. Приятные, спокойные, хорошо воспитанные и вполне разумные.
— В таком случае, это — доктор Робертс, — твердо решила миссис Оливер. — Я интуитивно почувствовала, едва увидела этого человека, что с ним что-то не так. Мое предчувствие меня никогда не подводило.
Баттл повернулся к полковнику Рейсу.
— А вы, сэр, что думаете?
Рейс пожал плечами.
— Может быть, — отозвался он, определенно имея в виду сообщение Пуаро, а не сентенции миссис Оливер. — Может быть. Это доказывает, что Шайтана, по крайней мере в одном случае, был прав. В конце-то концов, он мог только заподозрить, что эти люди были убийцами, он мог не знать наверняка. Он мог оказаться правым во всех четырех случаях, — мог — только в одном. И в одном случае он действительно оказался прав, его смерть тому свидетельство.
— По-видимому, тот, кто стал убийцей, понял, куда ветер дует. Думаете, в этом дело, мосье Пуаро?
Пуаро кивнул.
— К тому же мистер Шайтана отличался особым, я бы сказал, опасным чувством юмора, — добавил он. — Он был тут безжалостен. Жертва считала, что Шайтана придумал себе развлечение: дождется момента и предаст его в руки полиции — вам! Он (или она), должно быть, думали, что у Шайтаны есть неопровержимые доказательства.
— Неужели были?
Пуаро пожал плечами.
— Этого мы никогда не узнаем.
— Доктор Робертс! — упорно твердила миссис Оливер. — Он такой приветливый. Убийцы часто приветливые — маскировка! На вашем месте, инспектор, я бы его сразу арестовала.
— Осмелюсь заметить, вы бы так и поступили, если во главе Скотленд-Ярда была бы женщина, — сказал инспектор Баттл, и в его бесстрастных глазах мелькнул огонек. — Но, видите ли, поскольку дело поручено мужчинам, мы должны быть осторожны, нам, мужчинам, не к лицу торопливость.
— Ох, мужчины, мужчины, — вздохнула миссис Оливер и принялась обдумывать газетную статью.
— Теперь лучше пустить их сюда, — решил инспектор Баттл. — Не стоит заставлять их слишком долго ждать.
Полковник Рейс приподнялся.
— Вы предпочитаете, чтобы мы ушли?..
Инспектор, уловив красноречивый взгляд миссис Оливер, с минуту колебался. Он прекрасно знал официальное положение полковника Рейса, и Пуаро много раз работал с полицией. Но миссис Оливер… не означало ли это затянуть дело? Но тут он вспомнил, что миссис Оливер проиграла в бридж три фунта и семь шиллингов и ничуть не расстроилась от этого.
— Пока это зависит от меня, можете оставаться, — сказал он. — Все. Но, пожалуйста, сидеть тихо (он посмотрел на миссис Оливер), и чтобы никаких разговоров о том, что нам рассказал мосье Пуаро. Это было маленьким секретом Шайтаны и, в сущности, умерло вместе с ним. Понятно?
— Вполне, — ответила миссис Оливер.
Баттл подошел к двери и окликнул констебля, который дежурил в холле.
— Пойдите в курительную комнату. Там вы найдете Андерсона с четырьмя гостями. Попросите сюда доктора Робертса.
— Я бы оставила его напоследок, — сказала миссис Оливер. — В книжке, я имею в виду, — добавила она виновато.
— Реальная жизнь — это нечто иное, — сказал Баттл.
— Знаю, — вздохнула миссис Оливер. — И скверно устроенное.
Доктор Робертс вошел уже не таким, как всегда, уверенным и пружинистым шагом.
— Послушайте, Баттл, — начал он, — это же черт знает, что такое. Извините, миссис Оливер, но не нахожу других слов. Просто не верю своим глазам! Если говорить о профессиональной, так сказать, стороне содеянного, заколоть человека, когда в каких-то двух-трех ярдах[34] другие люди! — И он покачал головой. — Вот так так! Я бы не решился! — Легкая улыбка тронула уголки его рта. — Что мне надо сказать или сделать, чтобы убедить вас, что это совершил не я?
— Это зависит от того, имелись ли у вас мотивы, доктор Робертс.