— Нет.
— По-моему, ты выглядишь взволнованной.
— Вовсе я не выгляжу взволнованной.
— Ты выглядишь так, словно сама себе не доверяешь.
— Не доверяю в чем?
— Что сумеешь держать руки при себе.
Прежде чем она успела ответить, дверь распахнулась. Джо обнял Габриеллу за плечи, жар его ладоней обжег ей кожу через тонкую материю блузки.
— Мне было интересно, придете ли вы. — Кевин, как всегда, выглядел так, словно собирался позировать для журнала мод.
— Я же сказал, что смогу вытащить ее из дому на несколько часов, — самодовольно отозвался Джо, подталкивая Габриеллу в прихожую.
Кевин бросил взгляд на юбку Габриеллы и чуть заметно поморщился.
— Габи, у тебя новый наряд. Интересно.
— Он вовсе не так уж плох, — возразила она.
— Да, если ты живешь в Канзасе. — Кевин захлопнул дверь и повел гостей в дом.
— Я не выгляжу, как сказочный персонаж. — Габриелла опустила глаза на свою клетчатую юбку. — Ведь правда?
Джо прижал ее к себе.
— Не волнуйся, я буду защищать тебя от злой колдуньи.
Габриелла взглянула ему в глаза, и ей стало не по себе.
— Почему бы тебе не отдать Кевину твою большую сумку, которую ты боишься выпустить из рук?
— Я могу отнести ее в спальню, — предложил Кевин.
— Предпочитаю держать ее при себе.
Джо сорвал сумку с плеча Габриеллы и вручил Кевину.
Из окон гостиной открывался живописный вид. Участники вечеринки толпились возле барной стойки, а из скрытых колонок лился голос популярной певицы, наполнявший дом самыми высокими октавами, которые она была способна извлечь из своих голосовых связок. Взгляд Габриеллы скользнул по помещению: в поле ее зрения попала шкура зебры, наброшенная на спинку дивана, и множество всевозможных африканских сувениров из черного дерева. Кевину не помешало бы умерить свой пыл в отношении роскоши, подумала Габриелла.
Кевин представил Джо и Габриеллу своим друзьям — группе предпринимателей, которых, по мнению Габриеллы, больше интересовало состояние их банковских счетов, чем состояние их самосознания. Джо продолжал обнимать Габриеллу, обмениваясь рукопожатиями с супружеской парой, владеющей сетью весьма популярных кафе. Остальные гости торговали витаминами, компьютерами, недвижимостью и, по всей видимости, тоже преуспевали. Кевин представил Джо своей подруге Чайне, которую — Габриелла была готова поклясться, — когда они виделись в последний раз, звали Сэнди. Как бы ее ни звали на этот раз, девица была изящной блондинкой с безупречными манерами, и Габриелла почувствовала непреодолимое желание ссутулиться.
Рядом с Чайной стояла ее столь же привлекательная подруга Нэнси, которая явно не делала секрета из того, что все ее внимание поглощено мужчиной, чье бедро тесно прижато к бедру Габриеллы. Краем глаза Габриелла заметила заигравшую на губах Джо довольную улыбку, а в следующий момент он убрал свою руку с ее плеча.
Габриелле надо было бы радоваться, однако она испытывала странное ощущение, что ее предали. И кое-что еще. Что-то неприятное, похожее на ревность. Но с чего ей ревновать? Во-первых, Джо не настоящий ее любовник, во-вторых, он ей безразличен, и, в-третьих, ей не нравятся мужчины с непросветленным сознанием.
Кевин сказал что-то, и Джо слегка запрокинул голову и расхохотался, обнажив ровные белые зубы. Морщинки появились в уголках его глаз, а глубокий, сочный смех отозвался острым уколом в сердце Габриеллы.
Кто-то из гостей подхватил шутку Кевина, и все расхохотались. Все, кроме Габриеллы. Она не находила, что есть чему смеяться. Нет, абсолютно нет ничего смешного в той боли, что терзает ее грудь, или в горячечном беге крови по жилам, наполняющем ее физическим желанием, от которого она не в силах просто отмахнуться.
Глава 11
Габриелла положила в рот кусочек спаржи и украдкой взглянула на часы. Девять тридцать. Ей казалось, что уже намного позднее.
— Если ты не будешь держать ушки на макушке, Нэнси украдет твоего мужчину, — предупредил стоящий рядом с ней Кевин.
Габриелла бросила взгляд на работающего под прикрытием полицейского, который явно забыл о том, что ему положено иметь подружку, или, во всяком случае, он должен заниматься поисками полотна Моне, принадлежащего мистеру Хилларду.
Если только картина не находится под юбкой Нэнси, Джо вряд ли найдет ее. Он стоял в противоположном конце комнаты, опершись на стойку бара и зажав в ладони полупустой стакан. Джо не сводил глаз с Нэнси, словно боялся пропустить даже слово, срывающееся с ее восхитительно алых губ.