Выбрать главу

«Чарли Эван Харди, б24агб1-Вашингтон».

Предателем оказался Чарли — ее дорогой, нежный, сильный муж Чарли. Именно он тайком пытался устроить конец света.

Бог и прежде разрушал мир. Однажды он послал потоп, тогда Ной спасся в своем ковчеге. Еще один конец света был, когда рухнула башня мировой гордыни и смешались все языки. Может, были и другие попытки, но они уже забылись.

Мир, скорее всего, погибнет снова, если мы не раскаемся. И не воображайте, что сможете спрятаться от ангелов. Поначалу они похожи на обычных людей, и никто даже не подозревает, кто они такие на самом деле. Но потом Бог дает им силу разрушать, и они разрушают. А когда все кончается, эти люди снова становятся самыми обыкновенными. Так было с моей матерью и с моим отцом.

Я не помню лица папы Чарли. Я была слишком маленькой, но мама часто рассказывала о нем. Он родился далеко на западе, в тех краях, где вода собирается в котлован и почти никогда не падает с неба. Эта земля была лишена благословения Божьего, обитавшие там люди верили, что их жизнь зависит только от них самих. Они рыли котлованы, не помнили о Боге и становились учеными. И мой папа Чарли тоже стал ученым. Он работал с крошечными животными, вырывая их сердца и комбинируя по-новому. Там, где он работал, сердца разбивались слишком часто, а одно маленькое животное сбежало и начало убивать людей. Люди лежали огромными грудами, словно рыба в трюме корабля.

Однако это еще не было концом света.

Ох, в те дни люди были великанами и забыли Господа, но, увидев груды разлагающейся плоти и хрупких костей, вспомнили, как они слабы.

Мать Элоиза говорила:

— Чарли плакал.

Вот так отец Чарли и стал ангелом. Он увидел, что наделали великаны, вообразившие себя могущественнее Бога. Поначалу от горя он впал в грех и перерезал себе горло. Чтобы спасти его, ему перелили кровь мамы Элоизы. Так они и встретились: папа Чарли очнулся в лесу, куда ушел, чтобы умереть в одиночестве, и увидел, что в палатке рядом с ним лежит женщина, а над ними обоими склонился доктор. Когда папа понял, что эта женщина отдала ему свою кровь, он забыл о желании умереть и полюбил ее навсегда. Мама Элоиза говорила, что он любил ее вплоть до того дня, когда она его убила.

Когда все кончилось, они устроили нечто вроде вечеринки.

— Слава Господу, — сказал Билл, с торжественным видом глотнув джина. — Аминь и еще раз аминь.

— Моя смена, — заявил Чарли, входя в кабину. Увидев, что все сидят, распивая последнюю бутылку джина, припасенную специально для этого случая, он улыбнулся и сказал:

— Что ж, нас можно поздравить.

Билл встал из-за пульта, чтобы уступить место Чарли, и спросил:

— Где будем приземляться?

Остальные удивленно переглянулись.

— Господи, разве кто-нибудь из нас когда-нибудь об этом задумывался? — пожала плечами Угли-Бугли.

— Смелее! — сказала Хизер. — Каждый наверняка знает, где хотел бы жить.

— Я хочу жить спустя две тысячи лет, — сказала Угли-Бугли. — В том мире, каким он станет через две тысячи лет.

— Угли-Бугли выбирает воскрешение, — заметил Билл. — А я вот мечтаю о лоне Авраамовом.

— В Вирджинии, — сказала Элоиза, и все повернулись к ней.

Хизер рассмеялась.

— Воскрешение, — нараспев произнес Билл, — лоно Авраамово — и Вирджиния. Ты начисто лишена поэтической жилки, Элоиза.

— Вот координаты того места, где мы приземлимся, — Элоиза протянула бумагу Чарли.

Тот не отвел взгляда. Элоиза смотрела, как он читает координаты, — как будто видит их впервые. На мгновение в ней вспыхнула надежда, что все это дикая ошибка. Но нет! Она не примет желаемое за действительное.

— Почему именно Вирджиния? — спросила Хизер. Чарли поднял глаза.

— Потому что это — центр.

— Вирджиния лежит на восточном побережье, — возразила Хизер.

— Центр района высокой степени выживаемости. Трудно выжить в западных горах или на равнинах. Вирджиния, конечно, не юг, где можно прокормиться охотой и собирательством, но и не север, где большинство людей не выдержит битвы с суровой природой.

— Разумно, — сказала Элоиза. — Вот и посади нас там, Чарли.

Задрожат ли у него руки, когда он прикоснется к клавишам управления? Элоиза пристально следила за ним, но не заметила дрожи. Больше того, он единственный никак не проявил своих чувств. Угли-Бугли внезапно разрыдалась, слезы закапали из ее здорового глаза и потекли по здоровой щеке.