— С какой стати я должен ему верить?
— Элвин, мы ведь не живем в Башне![37]
— Разумеется, нет.
— И я — не Иокаста, Элвин!
— Конечно, нет.
— Прошу тебя, не верь ему. Не верь ничему, что он говорит.
— Конни, дорогая, не надо так расстраиваться. Повторяю, с какой стати я должен верить всяким бредням?
Она покачала головой и вышла из кухни, забыв закрыть кран. Конни ушла, не сказав ни слова, но ее ответ буквально звенел в воздухе: «Потому что он говорит правду».
Несколько часов подряд Элвин пытался разобраться в том, что происходит. Он снова и снова возвращался к разговору с Конни… Эдип и Иокаста. Адам, Ева и дьявол. Мать, скормившая своего младенца льву… Доктор Фрайер говорил, что дело не в картах и не в программе, а в самом Джо и тех историях, которыми забита его голова. Интересно, осталась ли в мире хоть какая-нибудь история, которой не знал бы этот тринадцатилетний мальчишка? Вряд ли. Похоже, Джо знал все сказки, легенды, мифы, баллады, рассказы и романы. Знал и верил в них. Джо был хранителем, вернее, хранилищем мировой лжи, которую пересказывал другим людям, и те верили ему, все до единого.
Разумеется, эта белиберда заслуживала лишь презрения, но Элвин никак не мог заставить себя проникнуться этим чувством. Память снова и снова возвращала его к факту, от которого нельзя было просто так отмахнуться. Программа Джо узнала, что Элвин лжет, прибегает к уловкам, не желая говорить правду. Во всяком случае, в этом отношении программа сына имела несомненную ценность.
«Я задал отрицательные условия эксперимента и получил отрицательный результат, а теперь нужно задать положительные условия и посмотреть, что будет. Какой же я ученый, если берусь делать выводы на основании неполных данных?»
Вечером, когда Джо сидел в гостиной и смотрел по телевизору ретроспективный показ старого сериала MASH,[38] Элвин решил поговорить с сыном. Его всегда удивляло, что Джо способен смотреть обычные телевизионные программы, тем более шедшие еще во времена юности его отца. Мальчишка, читавший «Улисса»[39] и понимавший содержание этой книги без комментариев, сейчас вовсю хохотал над похождениями бравых армейских хирургов. Только постояв рядом с сыном и понаблюдав за ним, Элвин заметил, что Джо смеется не в тех местах, в которых полагалось бы. Он смеялся не над шутками, а над самим Ястребиным Глазом.
— Что тебя так рассмешило? — спросил Элвин.
— Ястребиный Глаз.
— Но он как раз ведет себя вполне серьезно.
— Знаю, — сказал Джо. — Понимаешь, этот Ястребиный Глаз непрошибаемо убежден в своей правоте, и все верят, что он прав. Разве это не кажется тебе смешным?
Нет, не кажется.
— Джо, я хочу попробовать еще раз, — сказал Элвин. Джо сразу понял, о чем идет речь, словно давно ждал, когда отец об этом заговорит. Они сели в машину и поехали в университет, где находилась лаборатория Элвина. Компьютерщики без препирательств уступили им место за одним из лучших компьютеров с большим цветным монитором. На этот раз Элвин старался действовать спонтанно и не думать о смысле слов, которые набирал на клавиатуре. Устав барабанить пальцами по клавишам, он вопросительно поднял глаза на Джо — не пора ли завершить процедуру ввода. Джо неопределенно пожал плечами. Элвин добавил еще несколько слов, потом сказал:
— Готово.
Затем дал команду компьютеру проанализировать данные и вместе с сыном стал ждать результатов.
Спустя несколько минут ожидания, показавшихся Элвину вечностью (все это время оба молчали), на дисплее появилось изображение карты.
— Это ты, — сказал Джо.
Король Мечей.
— Что означает эта карта? — спросил Элвин.
— Сама по себе немногое.
— А почему у короля изо рта торчит меч?
— Потому что он убивает своими словами.
Отец кивнул и спросил:
— А почему он держится за промежность?
— Не знаю.
— Я думал, ты все знаешь.
— Не узнаю, пока не увижу других карт.
Джо нажал клавишу ввода, и появилась вторая карта, почти полностью закрыв первую. По ее контуру вспыхнула тонкая голубая линия, и в следующую секунду карта заняла весь дисплей. Она называлась Суд.[40] На ней был изображен ангел, он дул в трубу, пробуждая мертвецов, которые дружно вставали из могил.
— Эта карта покрывает твою, — сказал Джо.
— О чем она говорит?
— О том, как ты проводишь жизнь. Ты судишь мертвых.
— Я что, Господь Бог? Или ты думаешь, будто я считаю себя Богом?
— Но ты действительно этим занимаешься, папа, — сказал Джо. — Ты все судишь, оцениваешь, выносишь приговор. Ты ведь ученый. Я тут ни при чем. Так о тебе говорят карты.
38
Первые буквы английских слов Mobile Army Surgical Hospital (передвижной армейский хирургический госпиталь). Так называлась созданная в 60‑е гг. едкая сатирическая пьеса Роберта Олтмена о приключениях веселых и бесшабашных военных медиков во времена корейской войны. По этой пьесе был снят фильм, а затем появился столь милый сердцу доктора Бевиса телевизионный сериал. Эта аббревиатура перекликается с английским словом mash, которое может переводиться как «путаница», «неразбериха», «бардак».
39
Роман ирландского писателя Джеймса Джойса (1882–1941), написанный им в 1922 г. В какой-то мере этот роман можно рассматривать как пародию на «Одиссею» Гомера.