— Да! — ответил Джим и поднялся, хотя ноги всё ещё подрагивали. Его ощутимо качнуло в сторону, но всё же устоял, держась за бок.
Декорации подвала сменил пейзаж серой безжизненной пустоши. Горизонт был размыт таким же серым туманом. Бетонный пол вокруг резко переходил в каменистое плато. Свинцово-серое небо давило на плечи. Будто все краски мира исчезли. Вдалеке виднелись чьи-то фигуры, одни отстранённо бродили, каждый сам по себе, другие стояли неподвижно и, казалось, смотрят прямо на них. Почему-то не хотелось на них смотреть, и он перевёл взгляд на чёрное озеро, что раскинулось перед ним, и выходящий в него деревянный причал.
Джима уже не задавался вопросом, каким образом он мог переместиться из подвалов Аркхэма в это уныло место. Его интересовало совсем не это.
— Пожалуйста, помоги мне выбраться. Я хочу вернуться домой…
— Ложь, — бросила Кошка, уходя в сторону причала, будто увидела что-то в воде. — Зачем тебе возвращаться? Кто тебя ждёт? Семья? Родные? Твой запойный напарник? Может быть, девушка?
— Если не собираешься помочь, исчезни, — прошептал Джим, потому что правота Кошки ему не нравилась.
— Я уйду, когда сама захочу. Я — Кошка. А у тебя есть ключ, но ты по-прежнему блуждаешь в темноте.
— Почему ты дала его мне?
— Я ничего тебе не давала.
— Тогда, кто?
— А ты не знаешь? — усмехнулась Кошка.
— Не знаю.
— Надо же. Ты глупее, чем я думала… Подойти сюда, — подозвала его Кошка.
Зажимая рану, Джим подошёл, кое-как ковыляя по скрипучим доскам причала, и остановился рядом с девчонкой. Внизу всё так же плескалась чёрная вода. Что-то постукивало по опорной свае и, приглядевшись, Джим увидел огромную глыбу льда и застывшего в ней, точно муха в куске янтаря, Эда.
«Самая главная загадка состоит в том, как выбраться из Аркхэма», — вспомнил Джим слова Нигмы.
— Он не мог дать мне ключ.
— Естественно, — сказала Кошка откуда-то из-за спины, и в то же мгновение Джим почувствовал толчок.
Он не удержался, ноги всё ещё были слабы, только нелепо взмахнул руками и полетел вниз. Чёрная вода приняла его тихо, без всплеска, без брызг и мягко сомкнулась над головой.
====== Финал первый ======
/Безумие относительно. Все зависит от того, кто кого запер в какой клетке/
Джим вынырнул и отчаянно забарахтался. Огляделся. Справа в грязное окно под потолком проникал тусклый дневной свет. Джим поплыл навстречу ему, забрался на ящик и, подтянувшись, ударил по раме. Решётка даже не сдвинулась. Джим готов был расплакаться, но вовремя заметил в потрескавшейся краске замочную скважину. Ключ подошёл, и как только створка открылась, упал в траву. Джиму было плевать. Он выбрался наружу.
Утреннее солнце согревало замёрзшее тело, свежий воздух наполнял лёгкие, но самое главное, он был жив. Он выбрался из этого безумного ада. Почти. Близость проклятого дома всё ещё ощутимо давила.
Собрав последние силы, он поднялся и пошёл прочь от сгоревшего здания больницы, по заросшим тропам, через разрушенный мост, подальше от острова, не оглядываясь, но даже, если бы он вдруг посмотрел назад, то всё равно не увидел бы, как в одном из чёрных окон ему вслед смотрят двое.
- Ты позволил ему уйти, – с упрёком сказал тот, что носил маску совы. – Он был моим.
- И по-прежнему твоим остаётся, – с улыбкой заверил Пингвин, поглаживая по чёрной шёрстке, лежавшую у него на руках кошку. Кошка в ответ на ласку жмурила свои красивые янтарные глаза и чуть выпускала от удовольствия острые коготки. – Зачем здесь ещё один проклятый? Что толку в очередной неприкаянной душе?
- Я должен был получить его лицо. Мы должны были стать одним.
- И станете. Но позже. Терпение, мой старый друг. Это случится быстрее, чем ты думаешь. Сейчас наш доблестный детектив бредёт домой, уверенный, что чудом выбрался из ада, но как сказала бы наша милая мисс Томпкинс, «его карманы всё ещё полны жемчуга». Джим Гордон слишком многое видел, многое пережил. Пил нашу отравленную воду, вдыхал подвальный смрад. Он насквозь пропитался гнилью этого места. Не замечая того, он сам принесёт в Готэм порченые семена. Они прорастут в каждом чистом сердце безумным смехом, низким предательством, оглушительными выстрелами. Свежая кровь омоет улицы. И вот когда Готэм снова наполнится скверной, двери Аркхэма распахнуться сами собой, без всякого ключа, и все мы, проклятые, будем по-настоящему свободны.
- Ты так уверен в этом?
Пингвин вынул из кармана чёрного старомодного пиджака, смятый платок и глубоко вдохнул его запах.
- Не сомневайся, мой старый друг. Я видел это своими глазами.
====== Финал второй ======
/Мир полон безумцев и если не хочешь на них смотреть, запрись у себя дома и разбей зеркало/
Последнее, что Джим помнил – как он из последних сил молотит по ледяной стене, которая в момент покрыла чёрное озеро. Он истратил весь воздух, потерял последние силы, когда из кармана, будто поплавок вынырнул ключ. Джим как в полусне воткнул его в льдину и дверь в ней распахнулась.
Он очнулся в больничной палате. Трубки тянулись от носа, опутывали запястье. Слева аппарат отсчитывал пульс. Душный жёлтый свет падал из окна. На подбородке липкой плёнкой присохла струйка слюны. На секунду Джим испугался, что снова застрял в своей голове, но свободная от капельницы рука подчинилась приказу мозга и неловко вытерла рот. Так-то лучше…
- Ты наконец-то очнулся.
Харви сидел у его постели, как мог бы сидеть на своём рабочем месте, с чашкой кофе, читая газету и поедая хот-дог. На столике рядом с ним, где обычно оставляют букеты для пациентов, стояла полупустая коробка пончиков и стеклянный кувшин с водой.
- Харв… – просипел Джим.
- На, хлебни водички.
Буллок помог ему осушить стакан, а за ним и второй.
- Ну как, лучше?
- Харви, как я..? Сколько я здесь?
- Не долго, в общем-то. Дня три. Больше бы я тут не высидел. Тебя выловили из готэмского залива. Еле откачали.
- Какое сегодня число?
- Пятнадцатое.
Джим прикидывал в голове даты. Три дня назад было двенадцатое, в Аркхэм он отправился десятогоо. Что же, он там пробыл два дня? И это не считая, что он неизвестно сколько дрейфовал в заливе…
- Хочешь пончик? – Харви протянул коробку с последним, обсыпанным сахарной пудрой. – Клянусь тебе, это самые вкусные пончики в моей жизни. Вредно, но оно того стоит. Не будешь?
- Нет, Харв, спасибо…
- Ну, тогда рассказывай, Джимбо.
Харви застал его врасплох. Настолько, что прежде чем сказать хоть что-то, Джим совершенно по идиотски разевал рот.
- Я… я… ничего не случилось. Я просто свалился в воду. Наверное, кто-то меня толкнул. Должно быть, Кошка. Да. Наверное… Я не помню.
Харви стряхнул в коробку сахарную пудру с ладоней, отставил пустую кофейную чашку и посмотрел на Джима, как смотрел только в допросной комнате на подозреваемых в краже или разбое. Джим хотел спросить, почему тот ему не верит, но понял, что этим окончательно выдаст себя с потрохами.
- Харви, всё в порядке…
- Джим, ты седой. Ты уходил на дежурство бодрым здоровым парнем, а из залива выловили сраного узника концлагеря с дыркой в боку. Так что не заливай мне про порядок. Нихера не в порядке.
Джим молчал.
- Ты ведь ходил туда, – это был не вопрос. – Ты всё-таки попёрся в грёбанный Аркхэм. Я это сразу понял, когда ты не вернулся в участок после дежурства. Ты же у нас прилежный парень, строчишь отчёт, даже если и писать-то нечего…
- Можно ещё воды?
Харви налил полный стакан и протянул Джиму.
- Спасибо, – Джим вернул его опустевшим.
- Знаешь, Джимбо, а я знал, что ты не сдержишь обещание. У тебя это в глазах было. Так частенько происходит. Но редко кто возвращается…
- Город приносит дань… – проговорил Джим.
- Ага, – кивнул Харви. – Так и есть. Город приносит дань. Никто не видит этого… да это и к лучшему. Если кто-то не вернулся, значит Аркхэм забрал своё. Эти ребята знали, что делали, когда запирали всю эту кодлу на острове...