Внутри меня поднялась волна ярости, и мне показалось, что моя кровь закипела. Стиснув зубы, я сжала пальцы в крепкие кулаки, мое дыхание ускорилось.
Это был мужчина, которому я доверила свою жизнь. Мужчина, которого я обещала любить до конца. Я просто никогда не предполагала, что он может оказаться тем, кто положит этому конец. Он оказался не тем человеком, за которого я его принимала. Он был убийцей. Насильник-садист, которому я слишком долго позволяла причинять мне боль.
Моя ярость захлестывала с головой, и все, чего я хотел, — это выплеснуть все это наружу. Я стиснула зубы и ударила кулаком по поверхности зеркала, моя рука исчезла прямо сквозь него. Остин закричал от ужаса и отшатнулся назад, его покрасневшие глаза расширились от страха. Я на мгновение заколебалась, но затем шагнула вперед, войдя прямо в зеркало, как в открытую дверь.
Я вынырнула с другой стороны, мои мысли лихорадочно соображали, пока я осматривалась по сторонам. Я стояла на мраморной столешнице, а Остин прижался к дальней стене нашей ванной, его лицо было искажено ужасом и замешательством. В самой комнате царил беспорядок; казалось, все было безрассудно разбросано.
— Что ты сделал, Остин? — Приветливо спросила я, делая шаг к нему. Мои шаги были легкими, когда я спрыгнула со столешницы и приземлилась на пол так, словно была легкой, как перышко.
Взглянув на себя сверху вниз, я поняла, что мое тело не совсем телесно. Я могла видеть сквозь свои конечности кровь, размазанную по кафельному полу. По какой-то причине это вызвало озорную улыбку на моих губах.
Он еще глубже забился в угол, его глаза метались по сторонам, как будто он мог каким-то образом найти способ сбежать от меня. Он был загнан в угол, и даже если бы он попытался убежать, я бы его поймала.
— Кто ты?! — заорал он, карабкаясь по стене в сторону душа. — Это, блядь, невозможно. Ты, блядь, мертва! Ты тупая сука, ты должна была оставаться мертвой! — Его глаза были дикими, а пот струился у линии волос. — Я знал, что ты дьявольская шлюха, Мория. Я, блядь, так и знал!
Дьявольская шлюха… Это было что-то новенькое.
Когда-то давно эти слова ранили бы меня до глубины души. Они пронзили бы мое сердце, прежде чем закрутить спираль сомнений в себе. Раньше я придавала значение его словам. Я ловила каждое его слово, как Евангелие.
— Я не имел в виду… — начал он, но запнулся и беспомощно покачал головой. — Все должно было пройти не так.
Одним движением я бросилась вперед и схватила Остина за горло, прежде чем прижать его к стене. Он хватал ртом воздух, когда мои пальцы впились в его хрупкую шею. При жизни я никогда не была физически сильной. Я была маленькой, стройной и пассивной, но после смерти моя сила возросла. Теперь, когда мое физическое тело больше не держало меня в заложниках, поднимать его было легче, чем дышать.
Его рот открылся от шока, когда он беспомощно уставился на меня, разинув рот, как гребаная рыба. Я держала его там, как марионетку на ниточках, его ноги дергались, пока он беспомощно болтался.
Моя улыбка была широкой, и я знала, что мои глаза были дикими от жажды крови. Я хотела, чтобы этот человек страдал. Я хотела, чтобы он почувствовал каждую каплю боли, которую причинил мне, как эмоционально, так и физически.
Я потратила годы на этого ублюдка. Напуганная, одинокая и кричащая внутри. Но с меня хватит. Мория мертва и ушла, а на ее месте была женщина, которая никогда больше не склонится в ноги мужчине. Я поставила Мета Калфу на колени. Я могла бы сделать все, что угодно.
Я кончиком пальца вырезала кровавую мясистую букву «М» у него на лбу, кровь потекла по его бледному лицу, когда он закричал от боли. Его пальцы вцепились в мою руку, которая была обернута вокруг его горла, но я ничего не почувствовала. Когда я закончила, ярко-красная рана занимала весь его лоб, как клеймо.
«M» для убийцы. «M» для Мории.
Я не хотела убивать его. Это было бы слишком просто. Он не заслуживал такого быстрого окончания всего этого. Он заслужил гнить за то, что натворил, до конца своей долгой жизни.
Его страх был настолько осязаем, что, казалось, он заполнил все четыре угла нашей ванной; даже в моем бессмертном состоянии я чувствовала ужас Остина, исходящий из каждой поры его тела. Этот страх сделал его светлые волосы ярко-белыми, пока он не стал похож на сумасшедшего. Его кожа была пепельного цвета, а глаза налились кровью, в одно мгновение став молочно-белыми и незрячими. Я понятия не имела, как я это делаю, но это было так, словно я пожелала это, и оно просто произошло.
— Тебе никто никогда не поверит, — хрипло прошептала я ему в лицо, позволяя своему холодному, призрачному дыханию обдать его лицо, когда он отпрянул от меня. Я рассмеялась, когда он испачкался, и моча образовала лужу на полу ванной, смешавшись с моей кровью.