Институт народного хозяйства – был девичий институт. В группах из 25 человек, всего по 5-6 юношей. Сережка, с его артистической внешностью, пользовался оглушительным успехом. Конкурентов у него не было.
Институт казался Юле театром любви, в котором каждый день разыгрывались драмы и комедии. Учёба представлялась лишь декорацией – создавала фон для жизненных пьес и постановок. Главным действующим лицом на сцене их курса был Романовский Сергей. Он стал ещё красивее. Возмужал, носил длинные волосы, кожаный плащ-реглан и модную широкополую шляпу. Получил прозвище «Орлик» и не переставал балагурить. Частенько организовывал студенческие пирушки: проходил по аудитории, собирал в шляпу «рублики» и весёлые студенты, шумною толпою направлялись в пивнушку, ресторан, или устраивали пикник в горах.
Девушки гроздьями вешались на Орлика. Но ни одна из них так и не смогла завоевать его сердце.
В числе «официальных» невест, какое-то время, числилась Лариска Кривошеева. Фамилия тоже не сахар, но внешность у неё была смазливой. Все ожидали, что испепеляющая страсть окончится свадьбой, но Лариска «застукала» Орлика на месте «преступления» с другой девушкой и брак расстроился. Несостоявшаяся Романовская долго бегала за бывшим женихом со слезами и претензиями.
***
Харизма Романовского с каждым курсом набирала обороты. На летних каникулах он работал в студенческих строительных отрядах и проводником на поездах. Теперь ко всем его достоинствам добавились деньги. Он продал «Восход». Купил новенькую «Яву» и стал участвовать в молодёжных городских байкерских тусовках.
Девушки совсем сошли с ума в безумной погоне за «Явистом».
Юлька давно привыкла к безудержным женским баталиям и не обращала на них внимания. Для «новеньких» дам, появившихся на горизонте Орлика, всё было в диковинку. Каждой из них казалось, что именно она станет той единственной и неповторимой, которая склонит его к женитьбе. Юля не участвовала в этом «броуновском» движении и продолжала молча любить своего Серёжку.
Поклонницы Орлика делились на тех, кто был «до» и тех, кто «после». Статистика складывалась неутешительная и для первых, и для вторых. Обе категории шли на равных: количество участниц росло, как на дрожжах. Девушки, попавшие в классификатор «после» первое время, после пережитых отношений, продолжали «метать икру», но рано или поздно успокаивались и пополняли ряды зрителей похождений Орлика.
***
Запомнилась одна драматическая история. Юлька окрестила её «плачет девушка в автомате». Произошла она после очередного летнего турне Серёжки с его лучшим другом – Славкой Штейниковым на озеро Иссык-Куль. Оба на мотоциклах покутили неделю на курорте и вернулись обратно. Спустя месяц из тех мест объявилась очередная «невеста» Орлика. Из всех сведений о друзьях она знала только то, что они учатся в алматинском нархозе.
Несколько дней девушка караулила их около главного входа в институт. Спрашивала всех, проходящих мимо, про Орлика – молодого человека, имени которого она не удосужилась спросить. Ей удалось раздобыть домашний телефон Штейникова. Стала звонить ему, вести переговоры…, судя по всему, безуспешные.
Весь нархоз целую неделю наблюдал плачущую девушку в автомате.
Торговый факультет, где учился Орлик, находился в другом корпусе, на другом конце города, но слух о «перепачканном лице в слезах и губной помаде» дошёл и туда. Чтобы «закрыть проблему», Сергей встретился с ней.
Деньги она взяла.
Если бы Орлик каждую девушку из категории «после» отмечал лавровым листом, то давно бы мог водрузить себе на шею пышный лавровый венок героя-любовника.
***
Отзвенела студенческая жизнь. Окончен институт. Вручены дипломы. Завтра бывшие сокурсники разлетятся по городам огромной страны.
В ресторане гостиницы «Алма-Ата» проходил выпускной вечер. Юля улучила момент, взяла Серёжу за руку и повела за собой.
Они одни в номере. Был сервирован стол на двоих. Горели романтические свечи. Выпили по фужеру шампанского, и Юля начала раздеваться: неумело и неловко стянула с себя туфли, платье…
Серёжа остановил её. Подошёл, заглянул к ней в глаза и тихо прошептал:
– Не надо этого делать, Юля! Ты…ты удивительный человек! Чуткий и добрый. Давай оставим нашу дружбу такой, какая она есть: прекрасной и чистой. Спасибо тебе за всё! Прощай!
Он поцеловал её и вышел.
На следующий день она уехала по распределению на Дальний Восток, а его осенью забрали в армию.
Больше они не виделись никогда.
Химия