Клэр не хотела ехать. Она хотела остаться здесь, пока карусель не демонтируют полностью. Она должна была присмотреть за этим. Ее дедушки уже не было, кто-то ведь должен сделать это.
Но тут она посмотрела в лицо Мелли. На нем сквозила такая растерянность, какой она никогда не замечала раньше, а, возможно, это мартовское солнце так освещало бледные черты Мелли. Без всяких возражений Клэр встала и пошла следом за матерью к машине, обернувшись только один раз, чтобы посмотреть, как мужчины забивали гвоздями крышку ящика с Титаном.
За обедом Мелли бросила пригоршню монет в небольшой музыкальный ящик, который стоял у них на столе, и они по очереди выбирали мелодии песен. Как обычно по выходным, Мелли задавала ей дюжину вопросов о школе и ее друзьях, и Клэр увлеклась, не думая – и конечно, ничего не говоря – о том, что происходило на задах фермы, о том, что могло бы заставить Мелли перестать улыбаться.
Когда они вернулись, грузовик уехал. Клэр вошла в амбар. Сама карусель стояла пустой, без лошадок. Мужчины приедут опять, чтобы разобрать помост и уложить в ящик орган, и через день-другой, когда она и Мелли уже приедут в Фолс Черч, амбар станет не чем иным, как просто амбаром. Она обошла помост кругом, но он был слишком мрачный, слишком печальный, и поэтому она снова вышла наружу и пошла медленно через поле к дому.
У черного входа коробки, которые она и Мелли притащили из дома, поджидали мусорные машины. Она медленно прохаживалась около коробок, почти непреднамеренно, пока не нашла ту, которую искала. Альбом с фотографиями высовывался с угла, и она осторожно высвободила его и отнесла в дом.
– Мелли? – позвала она уже в кухне.
– Я – тут! – пропела Мелли из столовой, и Клэр на цыпочках поднялась по лестнице в свою спальню, где вытащила свою одежду из чемодана и засунула альбом поглубже.
35
Лыжный курорт Слим Вэлли, штат Пенсильвания
Почему он позволил Пэт уговорить себя?
Джон вел свой джип в направлении Слим Вэлли, а Пэт ехала рядом с ним на месте пассажира. Они проезжали одну небольшую ферму за другой, слегка идущая в гору местность была все еще безжизненна под своим коричневым покрывалом. Трудно поверить, что где-то поблизости существует покрытая снегом гора.
Пэт болтала о планах итоговой конференции, но Джон слушал невнимательно, снедаемый растущим многоликим волнением, которое он старался побороть.
Он попробовал отговориться от поездки, сославшись на обожженную ногу, но ожог почти зажил, несмотря на страшные прогнозы и упреки врача, на приеме у которого он был на станции неотложной помощи. Пэт проигнорировала его протесты. Джон слишком стыдился настоящей причины своего сопротивления, чтобы рассказать о ней. Сегодня его посадят на монолыжи незнакомые люди, которые будут считать его не чем иным, как набором недействующих частей тела. Он привык отдыхать с Клэр или с другими своими здоровыми друзьями. Он всегда держал себя выше масс. Это происходило совершенно ненамеренно, не из снобизма, а просто было подтверждением того факта, что он – парень на вершине, человек, ответственный за проведение и финансирование программ, включая эту программу подъема на горы. Пэт болтала то об одном, то о другом своем знакомом, которые сегодня будут кататься на лыжах. В отличие от Джона, Пэт принадлежала к множеству этих ориентированных на спортивную активность организаций. Она выезжала на какое-нибудь мероприятие почти каждый выходной.
Лыжный сезон уже почти закончился, но весенний снегопад подарил Слим Вэлли еще один выходной.
– Небесная канцелярия создала этот снегопад прямо для тебя, Джон, – сказала Пэт ему за день до этого. – Поедем. Я понимаю, что прошла всего какая-нибудь пара недель с тех пор, как ушла Клэр. Я знаю, ты тоскуешь, но думаю, что прогулка принесет тебе много пользы. Выходные – трудное дело, когда ты один.
Аргумент был самым сильным. Он страшился выходных и уже решил провести этот в офисе.
– У меня полно работы, – сказал он.
– Все, чем ты занимаешься – только работа. Это не здорово.
Работа отвлекала его мысли от Клэр. Во всяком случае, большую часть времени. Однажды ночью на прошлой неделе боль от ее потери, от того, что он представлял ее с Рэнди, была такой непереносимой, что он напился до бесчувствия.
Поэтому-то он и дал себя уговорить. Он и Пэт почти рассорились, когда дело дошло до обсуждения подъема на горы. Пэт хотела поехать в общем автобусе для участников восхождения, а он – на собственном джипе, чтобы и здесь отстоять независимость. Пэт в конце концов уступила и согласилась поехать с ним, вероятно, поняв, что это единственный способ заставить его отправиться туда.
– Горы – вон там. – Пэт указала рукой на случайно возникшие в отдалении белые вершины, просто извилистую линию горизонта, покрытую голыми деревьями, и Джон подумал, что она, должно быть, ошиблась.
– Какие горы? – спросил он.
Пэт рассмеялась.
– Увидишь сам.
Джип начал постепенный подъем, и пятна грязного, покрытого коркой снега появились островками по краям сужающейся дороги. Джон почувствовал, как ему заложило уши.
– Сделай поворот налево, – через несколько миль дала указание Пэт.
Он повернул джип к автостоянке у лыжной базы. Место для парковки было заполнено, и им пришлось припарковаться на некотором расстоянии от остальных машин, чтобы у них было достаточно места открыть дверцы нараспашку. Джон первым выбрался из машины, а потом поддерживал коляску Пэт, когда она перемещалась с высокого сиденья джипа. Она все время что-то бормотала, задыхаясь, и хотя он не мог разобрать ее слов, был уверен, что она бранила его за сумасшедшую идею поехать на машине. Она привыкла к подъемнику.
Воздух был бодрящим и свежим, и они покатили коляски к входной двери базы.
– Осторожней. – Пэт показала на решетку перед дверью. Джон наклонил свою коляску, когда переезжал через нее, удивляясь, сколько колес от колясок было сломано в ее ячейках. Кто-то открыл им дверь, и неожиданно они оказались в тепле базы. За окном комнаты были горы – не Альпы, но определенно очень подходящие горы, – они высились за стеклянной стеной, и Джон был зачарован. Приступ восхищения стал отбрасывать все его опасения.
Инвалидные коляски были повсюду. Люди оборачивались, чтобы посмотреть на них, он услышал шепоток «Джон Матиас», пробежавший из всех уголков одновременно.
– Эй, Джон! – позвал кто-то.
– Никогда не думал, что увижу тебя на этих склонах, браток, – крикнул кто-то еще через комнату.
– Как раз время посмотреть, на что тратят твои деньги, Матиас.
Его с Пэт быстро окружили. Многие лица были знакомы, другие – нет, но все гостеприимны и дружелюбны.
Член персонала курорта – светловолосый загорелый мужчина лет тридцати – подошел к Джону и крепко пожал ему руку.
– Пойдемте, – сказал он. – Вы с Пэт будете первыми в очереди.
Только тогда Джон понял, что справа стояла очередь на регистрацию. Он подавил чувство неловкости, когда блондин подтолкнул их вперед, но люди, мимо которых они проезжали, казалось, не выказывали никакой обиды. Они отъезжали с дороги, как будто его путь был отмечен красной дорожкой, и через несколько минут его и Пэт зарегистрировали, и они были готовы для катанья на лыжах.
На улице Пэт отправилась с группой, в то время как Джон ожидал появления инструктора. Недалеко впереди он мог видеть несколько лыжников, которые пересаживались на монолыжи. До этого он никогда не видал близко этих хитроумных приспособлений. С того места, где он сидел, они выглядели довольно просто – сиденье, установленное на единственной лыже, а у лыжников, казалось, не возникало никаких проблем пересесть в них без посторонней помощи. По какой-то причине он воображал, как его будут поднимать на лыжи как мешок с мукой. Он улыбался, пока смотрел.
– Вы – Джон Матиас? – послышался голос сзади него, и он обернулся, чтобы увидеть молоденькую женщину, идущую к нему. – Я – Эви, – сказала она, протягивая руку. – Сегодня я буду работать с вами.