Салли и Дэн обменялись встревоженными взглядами, и Дэн начал было протестовать, но Тина уже сидела у Клайва на коленях и победоносно роняла крошки печенья на него и на пол.
Обиженная и растерянная, Салли присела на краешек кресла, желая уехать как можно скорее. Но Дэну хотелось, как она поняла, вернуться к беспокоившей его теме.
— Что бы Оливер ни думал, как ты говоришь, но поскольку он не сказал нам… по крайней мере я ничего такого не слышал… каково же наше положение?
— Где-то на середине, — ответил Клайв. Он поглаживал косички Тины.
— В середине леса Греев, ты хочешь сказать? — не отставал Дэн. — Я удивлен, что ты вообще рассматриваешь идею Йена. Особенно учитывая, что ты так часто бываешь с ним не согласен.
— Не я это рассматриваю. Отец. На прошлой неделе он сказал, что, может, это вовсе и не плохая мысль — взять эти деньги и дать Аманде то, что она хочет. Дешевле, чем дорогостоящий процесс.
— Об этом говорили и раньше, но я не согласился.
— Это была всего лишь мысль вслух. Отец не уверен.
— Не думаю, что мы должны поддаваться на угрозы, от кого бы они ни исходили.
— Может, и так. — И Клайв пожал плечами, как делал всегда, когда тема ему надоедала.
Поскольку дискуссия эта никуда не вела, Салли вмешалась:
— У вас еще много времени, чтобы принять решение, у всех у вас. Несколько месяцев. А Тина не спала днем, день был долгий, и я устала.
Она злилась и знала это. Ей было неприятно видеть Тину на коленях Клайва…
Когда они встали, Клайв сказал:
— К осени мой дом, мой бревенчатый домик, будет выстроен, и я приглашу Тину пожить у меня, чтобы мы могли вместе поездить верхом. Ты возьмешь своего пони, Тина, но только если дашь ему имя, которое одобрят папа с мамой. Когда-то у меня была кобыла по кличке Розали. Как тебе это имя?
— Хорошо, — зевая, ответила девочка.
— Тогда решено. Вы с Розали навестите меня в Ред-Хилле.
— Только вы с Тиной? — В голосе Салли послышались резкие нотки. — Это уж слишком, Клайв! Кто будет за ней следить?
— Жена смотрителя очень ответственная женщина. Тебе не о чем беспокоиться, Салли.
— Посмотрим. До осени еще далеко.
Ни для кого, кроме пони, этот день не был до конца приятным. Слишком много разнообразных подводных течений…
— Я не хочу, чтобы Тина вообще когда-нибудь жила в этом коттедже с Клайвом, — прошептала Салли, хотя девочка уже спала на заднем сиденье их фургончика.
— Такая поездка на пару дней, как к твоим родителям, пошла бы ей на пользу.
— Клайв — не моя мать. Тут нечего и сравнивать.
— Да какой от этого вред? Мерцы живут в Ред-Хилле много лет, у них даже есть внучка, которая играла бы с Тиной.
Собственные мысли выбивали Салли из равновесия. Они были отвратительными и темными. Ей вдруг пришло в голову, что, возможно, она ведет себя неразумно, но тем не менее она высказалась:
— Мне не нравится, как Клайв ведет себя с Тиной.
— Тут ты права, — согласился Дэн. — Он действительно слишком много вмешивается, и меня это раздражает. Но ты же видишь, как он ее любит. У него никого нет, так что я смотрю на это сквозь пальцы.
— А почему у него никого нет? Его образ жизни… Он просто странный, Дэн, странный. Сегодня я увидела это ясно, как никогда.
— Я ничего особенного сегодня в нем не заметил. О чем ты говоришь?
— Тебе понравилось, что Тина сидела у него на коленях?
— Бога ради, Салли, на что ты намекаешь?
— Я намекаю на что-то, в чем и сама не уверена. Его никогда ни с кем не встретишь — ни с мужчиной, ни с женщиной. Куда он ходит? Что делает?
— Ходит? Делает? Откуда я знаю? Ходит куда-то. Я его не спрашиваю.
— Может, и стоило бы.
— Я не понимаю, куда ты клонишь, но ты явно намекаешь на какую-то грязь, не так ли?
Салли молчала. Мысли никак не хотели становиться словами. Однако, зайдя так далеко, она вынуждена была ответить:
— Может быть. Вероятно. Не знаю.
— Послушай, Салли, с твоей стороны гадко говорить подобные вещи о достойном человеке, даже думать так. Клайв — нормальный человек. Да, у него есть свои странности, но с ним все в порядке. Я вырос рядом с ним, я бы знал.
— Ты был мальчиком, когда тебя сюда привезли, а ему было… сколько?.. восемнадцать?
— Я же сказал, что с Клайвом все в порядке!
Дэн рассердился и обиделся. Он был необычайно лоялен, а она оскорбила его лояльность, чего, конечно же, делать не собиралась. Мысли Салли рвались наружу и наконец трансформировались в слова:
— Как ты думаешь — о, прошу, выслушай меня и не сердись, — тот первый врач, эта доктор Лайл, может, она все же была права насчет Тины?