– Да уж, с такой защитницей ей ничего не страшно, – хмыкнула Джек, – Ладно, давай, бери оборудование – и дуй. Я тебя подстрахую отсюда, – постучала она по монитору, на котором отмечалось перемещение наших подопечных.
Загрузившись в катер вместе в двумя другими биологами – Тревором и Биллом – мы вышли из бухты и отправились в сторону выхода из залива. Я наблюдала за тем, как берег всё отдаляется от меня и ощущала, как меня с головой накрывало это чувство. Предвкушение.
Это всегда было, словно в первый раз. Погружение. Конечно, за годы в заповеднике все действия отточились до автоматизма – надеть ласты, маску, проверить баллон с воздухом, регулятор давления, прихватить с собой камеру, и, наконец, нырнуть. На деле же каждый раз это сопровождалось такой порцией восторга, что я чуть ли не визжала от счастья.
– Готова? – спросил Тревор, помогая мне закрепить баллон.
– Как всегда, – кивнула я, поднимая палец вверх.
Лежавшая рядом рация зашипела, после чего произнесла голосом Джек:
– Дани, приём. Твоя подопечная прямо под вами.
Бросив взгляд в сторону воды, я улыбнулась – над поверхностью показалось несколько плавников. Такие большие, такие опасные – и такие любопытные. Как дети.
– Принято, Джек, – ответила я подруге, перехватывая рацию.
Проверив ещё раз, всё ли в порядке, я глубоко вдохнула – и нырнула. Вода действительно была довольно прохладной – даже гидрокостюм не мог полностью скрыть это от меня. Но холод быстро отошёл на второй план, когда я увидела их – моих малышей. Я насчитала пятерых – видимо, решили отбиться от стаи и поплавать отдельно. Два малыша и три взрослых особи. Среди них я сразу нашла Лолиту – её было легко узнать по небольшому белому пятну прямо над плавником. Сделав несколько кадров, я убрала камеру на пояс и махнула своей подруге. Та повторила мой жест плавником, подплывая поближе. Косатки – удивительно умные существа, с очень развитым интеллектом. А живя в неволе, они очень быстро привязываются к своим тренерам. Мы с ней, конечно, познакомились, когда она уже была на каком-то подобии свободы, но мы были знакомы двадцать лет. Она ела у меня с рук, позволяла гладить её язык и безропотно разрешала трогать её плавники во время осмотров. Лолита доверяла мне. А я – ей.
Когда восьмиметровая самка приблизилась ко мне, я протянула руку, касаясь холодной и гладкой морды. Лоли ткнулась в мою ладонь, и я почти услышала, как она фыркнула. Радуясь мне. Я тоже скучала, малышка.
Почувствовав колебание воды, я повернула голову и увидела, что Тревор и Билл присоединились к нам. Эти двое большую часть времени проводили в воде, а не на суше, так что, кажется, каждый краб знал их в лицо. Поэтому, Лолита и остальные даже не дёрнулись, сохраняя спокойствие и продолжая кружить вокруг нас. Моя девчонка снова ткнулась моськой в мою руку и поплыла наверх – глотнуть воздуха.
Я поспешила за ней и вынырнула, выплёвывая изо рта трубку и поднимая маску на лоб. Лоли тут же ткнулась носом мне в плечо, подставляя своё местечко под плавником, чтобы я его почесала. Косатки по природе своей не особо тактильные, но есть у них особые чувствительные точки, и, если их найти – грозный кит-убийца становится более ласковым, чем собака.
– Привет, красавица, – пробормотала я, поглаживая холодную гладкую кожу.
Лолита в ответ издала нечто среднее между скрежетом и кряканием, ударяя ластой по воде. Игривая девочка. Всё же свобода пошла ей на пользу.
Мы ещё какое-то время провели на поверхности – малышка безропотно позволила мне осмотреть её и проверить на предмет возможных травм. Датчик, который я лично закрепила под её спинным плавником, сидел как влитой и слетать не собирался. Шестидесятилетняя самка косатки была совершенно здорова и вела себя, как мелкая девчушка, а не солидная дама.
Когда она снова удалила ластами по воде, выдавая нетерпение, я кивнула, убирая образцы с её ДНК в небольшую сумку на боку и кивнула:
– Уговорила, уговорила. Давай поиграем.
Надев маску и продув свой намордник, который снабжал меня кислородом, я нырнула в воду. Лолита поспешила за мной. Зацепившись руками за её спинной плавник, я позволила ей направлять меня и задавать темп нашим движениям. Всё равно угнаться за этими гонщиками у меня не было ни единой возможности. Так что я могла только расслабиться и позволить другому разумному существу взять всё в свои руки. Точнее, ласты.
Я чувствовала такую невероятную свободу, когда оказывалась под водой. Там не было стен, не было никаких границ. И мыслей тоже не оставалось – их все словно смывало волной, оставляя вместо себя приятное звенящее ощущение пустоты. Абсолютное счастье.