Все члены совета молчали, пока Рогар Вековечный давал им осознать всю серьезность своих намерений.
— Кто за смертельную казнь алхимика из Медвежьего квартала и Иллайи из Лисохвоста?
На улице до сих пор было тихо. Солдаты, стоявшие в стойке, напряженно держали строй, изнемогая под скатывающимися по телу горошинами собственного пота.
— Господа… — Хранитель Порядка поднялся со своего места. — Должен еще раз напомнить, прежде чем начнется голосование, что Закон говорит нам о смертной казни то, что только единым мнением мы можем пойти на этот шаг и после хотя бы одного воздержавшегося или проголосовавшего против мы будем вынуждены вернуться к решению вопроса о судьбе медведя и волшебницы.
— За! — первым проголосовал господин Тиин, дослушав речь паладина до конца, и равнодушно поправил головной убор на своем затылке.
— За! — произнес Хранитель Ситемов, сперва положив свою счастливую монету, одну из двух, перед собой и как будто узнав у нее, за что будет вернее проголосовать.
— Портовый квартал голосует за!
— Королевская армия всегда за короля! — командным голосом прогрохотал Хранитель Легионов.
— Последний Гарнизон — за!
— Да будет милостива Касандра к этим заблудшим душам. Церемониальный квартал поддерживает короля! — приложил руку на собственную грудь Лоринг Светоносный.
— Ремесленники с вами, Ваше Величество!
— Орден Защитников поддерживает своего короля, — монах из Небесного квартала проговорил довольно неуверенно.
— Господин Дармин, господин Орегх, господин Кхорд? Остались вы втроем, — уверенный в своей победе, произнес владыка Дордонии.
— Мы рискуем расколоть и так держащийся из последних сил Совет Тринадцати, Ваше Величество, — наконец заговорил старейшина Садов Знаний, сцепив ладони перед собой и в задумчивости стуча «большими» пальцами друг о друга. — Сейчас мы все ввязываемся в авантюру, последствия которой далеко не очевидны и не предсказуемы. Нет ли иного выхода, Ваше Величество, чем предложенные кардинальные меры?
— Нет, — отрезал Рогар, не желая вовлекаться в беседу.
— В таком случае я вынужден поддержать смертельный исход для молодых людей. Как жаль…
Король вцепился своим холодным взглядом в Хранителя Порядка. Это означало, что следующим должен будет голосовать именно он.
С одной стороны, Санли Орегх понимал, что грехов на душу владыки выпало не меньше, чем на души обвиняемых, и казнить их было бы так же справедливо, как осудить короля. Но в то же время он не знал, почему второй при тех же законах должен остаться жить, а первые умереть. Две змеи — справедливость и закон, подобные той, что была на гербе дома Орегхов, пытались вцепиться друг другу в глотки, оказавшись по разные стороны баррикад и окончательно открывая глаза хранителю на то, что все его старания расчертить четкую границу между добром и злом не более чем жалкая попытка юношеского максимализма потешить свое самолюбие.
— Как мы слепы, — выдохнул паладин.
Все хранители во главе с королем посмотрели на Санли Орегха, преисполненные любопытства.
— Как был слеп я! То, что в Дордонии называют честью, не имеет ничего общего с настоящими законами морали. С преданностью, верностью и справедливостью. Здесь честь — это не более, чем слово, о которое спотыкаются люди, чьи души уже переполнила тьма. Я скорее умру, чем буду клясться тем, о чем не имеют ни малейшего представления окружающие меня люди. Хотели лишить меня власти? Я сам отдаю ее в ваши руки. Распоряжайтесь.
Санли Орегх расцепил на шее брошь в виде головы дракона, и золотой плащ скатился с его плеч на пол.
— Я снимаю с себя полномочия Хранителя Порядка. А за отсутствием судьи вам больше нет надобности лишать жизни людей, чтобы доказать причастность странника к магии. Прощайте.
После этих слов Санли Орегх сильным ударом распахнул перед собой двери зала и быстрыми удаляющимися шагами покинул Дом Войны.