Высветились новое сообщения:
Следующая поставка завтра в 12:00
Суммарный лимит поставки — 3 кг.
— Урраа! — завопили мы оба…
— Обманули, обманули, обманули, обманули — дурака!
На четыре, на четыре, на четыре, кулака!
Настя приплясывала, стоя на коленках, на досчатом полу чердака.
— Ослы ему славу по нотам поют.
Козлы бородою дорогу метут.
Подхватил я.
— Тебе не кажется что это уже слишком?
— Нет! — с вызовом заявила она. — Нет. Ну правда же здорово получилось.
— Правда. Ссс-ай! Слушай, жёстко тут толочься на коленях. Пошли вниз.
Попраздновав ещё немного мы, с улыбками, разошлись по делам. Настя занялась кухней, а я вновь двинул на раскоп. До вечера расчистил ещё пару метров фундамента.
«Что-то, что-то, что-то точно есть у Бегемота.» А вот что? — Выясним. « Ох и нелёгкая эта работа!»
Вскоре меня позвали к ужину. А приято, чёрт побери! Ощущать себя мужиком. Вот так — в мелочах. Дома — вечный иждивенец, а тут и работа мужская. И баба к столу кличет. Причём — тааакая баба! Приятно, и всё! Без всяких там ненужных пошлостей.
Сорвал пучок травы, с обеих сторон тщательно очистил лопату от земли. За шанцевым инструментом необходим уход, а то враз проржавеет. И не в коем случае не мыть! Это ещё хуже чем просто не чищенную оставить.
— Итак, позвольте поинтересоваться, как же вас зовут, таинственная незнакомка? — начал я светскую застольную беседу.
— Анастасия Алексеевна Лукина, можно просто — Настя, — и теперь уже Настя, наметив лёгкий реверанс, присела на «скамейку».
— Мне же позвольте остаться с прежним именем. Зато сам охотно отвечу на пару неназванных вами вопросов. Представить меня тут более некому, тогда самолично. Не возражаете? Прекрасно! Итак, о себе. Жил в Подмосковье. Слесарь без разряда. Знаешь? Замки на почтовые ящики. Одни собирал. Другие клепал. Последний год на больничном без содержания. Слухи ходили что заводик ку-ку. Теперь-то уж и подавно — без разницы.
— Принимаю условия Вашей игры. — заявила Настя. — Жила двести километров от Москвы. Частный парикмахер. Что? Ха-ха… В рюкзаке вся снасть, но фен электрический, сам понимаешь…
— Солнца много, генератор от солнечной батареи лишним не будет… Закажем, как вес позволит.
— Всё-то у тебя на раз-два-три…
— Да, не пскопские, около столичные, но мы за МКАДом, и, потому, мы — прорвёмся. И вообще — чего унывать? Еда, вода, ночлег есть. Приятные собеседники тоже.
— На меня намекаешь?
— И на овец тоже. Многого не расскажут, но слушают тааак внимательно! — Сходу парировал я. И без паузы. — А муж? — Настя посмурнела. — Оп-па, кажется наступил на больную мозоль, а дальше затараторил — Прости, всё, дальше не лезу. И вообще, последнего вопроса не было. — и уткнулся в кружку.
— Умеешь ты…
— Да, я умею видеть и сопоставлять. А также я уважаю чужие границы. Больше чем сама расскажешь, не выспрошу.
— Ну что ж, подходит.
Ужин прошёл в приятной пустой болтовне. По Евпатории знаю, бывал там — в южных широтах сумерки длятся не более двадцати минут. Так что делить чердак отправились загодя. Войдя в овчарню опять наткнулись на ропот «народа». И, мне показалось, больше всех возмущался баран.
— Август, от тебя я этого не ожидал! Вот сейчас — даже не заикайся! Ты не прав! — Заявил я ему с улыбкой до ушей.
Настя заинтересованно уставилась на нас.
— Посмотри вокруг? — продолжил я, — у тебя сколько жён? И все — здесь! А я что, рыжий? Я что, даже на поговорить не гожусь, у тёплой стенки?!! Обидел, Август! Вот Сейчас просто Обидел!!!
Настя смеялась в голос:
— А меня кто-нибудь спросит? Вот мужики, всех невест разобрали, поделили. Без меня, меня женили, а спросить забыли! А… — она на секунду замерла, — А почему он — Август?
— Смирен как Блаженный Августин, терпеливо принимает все тягости жизни, — и без паузы, указывая на потолок. — Тебе время нужно?
Настя непонимающе переводила взгляд, от меня по пальцу на потолок, и обратно до Августа. В итоге непонимающе мотнула головой.
— На что?
— Дамам, отходящим ко сну, нужно время. Тебе оно нужно?
— А-у, э-да.
— Время у тебя есть, — сделав галантный жест указав на лестницу. — Просю!
Настя, поднимаясь наверх, смеялась уже в полный голос:
— Ох, ребята, я с вас балдею!
Вдогонку я ей бросил:
— Чтобы не было недоразумений. Плита справа, так что твой — дальний правый, мой — левый угол.