Да, мало того, что загадка, так ещё в этот раз и неполная. Но орку повезло, что в полу стояла какая-то чаша. Вспоминая опыт взаимодействия с прошлым витражом, кузнец взял осколок с пола, надрезал руку и выдавил немного крови в жертвенник.
За дверью что-то щелкнуло, и, переполненный энтузиазмом и любопытством, Гроддер открыл дверь и… увидел следующую лестницу.
Было понятно, что башня не могла обойтись без лестниц при такой высоте, но ходить по кругу через проломленные ступени было задачей не из простых. И хотя все эти непонятные и странные загадки его крайне утомили, орк не сдавался, и снова, и снова перепрыгивал через проклятые дыры в переходах, иногда протягивая через них веревку.
Его больше беспокоило то, что свежая рана продолжила кровоточить. Наверное стоило ее обработать, но нахлынувший азарт от того, что может ждать на вершине, быстро убрал эту тревогу. Наконец, Гроддер открыл ещё одну дверь.
Озеро. И никакого витража. И снова впереди закрытая дверь. Орк присел у воды и начал думать. Заглянув в неё, Грод увидел… как ни странно себя. Немного засаленные чёрные волосы как всегда торчали, несколькими прядями спадая на тяжелое, не далеко ушедшее от кирпича, лицо. Но что легко могло выделить его на фоне остальных родичей — так это большие зелёные глаза и скромные клыки, ставшие причиной массы комплексов. Все его лицо оттеняли габариты, ибо, может, среди других орков он и не был самым крупным, но если сравнивать с человеком, то людям явно далеко до его роста и массы, набранной при работе с молотом.
Рассматривание отражения не помогло мыслям придти в голову, и он решил набрать воды в руку и отпить. Дождевая. Видимо, крыша давно проломлена, и вода стекла сюда. Но даже такая вода казалась кузнецу удивительно вкусной, особенно после медной воды из городских тачек.
Немного погодя, и так ничего и не придумав, Грод бросил взгляд в воду и увидел из лунных бликов какие-то буквы. Не веря глазам, орк ущипнул себя, но буквы стали только чётче. Он прочитал вслух: «Я преклоняюсь пред тобою, ты ныне властен надо мною».
За стенами что-то дернулось, и кузнец проверил дверь. Закрыта. Гроддер проругался про себя и обошёл озеро вокруг. Через какое-то время он приметил, что буквы с другой стороны выглядят чётче, чем с другой, пусть и были вверх тормашкам. Уже совсем не понимая, что делать, он попробовал прочитать эти слова с воды задом наперед — «Юонм одан нетсалв енын ыт, юобот дерп сюянолкерп я».
Когда после этого замок щелкнул, орк едва устоял на ногах от хохота, пробравшего его. «Это же надо было придумать такую чушь, что дверь открывает фраза, произнесённая в отражении? Да ее и прочитать нормально не всегда получится!» — удивлялся Гроддер чудной культуре древних, проходя через дверь.
Видимо, Эарендил был всё ещё тут, и его голос был хорошо слышен. Орк медленно приближался к вершине, крепко прижавшись к стене, чтобы в случае чего его не заметили. Наконец слова стало возможно разобрать.
-… И мне показалось, что в борт что-то врезалось, но я спросил себя, как может что-то врезаться в мою лодку, когда я нахожусь так далеко от земли?
Орк был удивлён тому, что голос именитого эльфа был выше, чем у его матери. Он через силу удержался от смеха, чтобы не выдать себя.
-… Но мне же могло и не показаться! А что если лодка упадёт на землю? Эльвинг никогда мне этого не простит, ой, ты же ее знаешь. Она всегда так рада, когда я пролетаю рядом, так лучится и сияет… ах, я сразу вспоминаю нашу юность…
Внезапно откуда-то пошёл странный гул.
— О, так тебе интересно? Мы тогда жили на берегу у…
Гул стал громче, приобретая оттенки грохота.
— Видимо за тысячи лет тебе уже не так интересно…
Наконец стало видно кусочек комнаты. Первое, что бросалось в глаза — это странные каменные плиты на полу. Они были выложены полукругом, подобно спирали, и кажется, на них было что-то написано. На этих плитах сидел белый как свет эльф, в таком же одеянии. Изящными тонкими инструментами он прилаживал доски к своей лодке, ослепительно сияющей от какого-то камня, прикрепленного к ней.
— А знаешь? Ты не услышишь вновь эту историю. — Эльф со странной небрежностью бросил молоточек на пол и повернулся в сторону, скрытую от орка — Ты такое ничтожество, что не заслужил даже того, чтобы слышать о чужой любви. Самое худшее, что могло случиться с миром, находится прямо передо мной! — безупречное лицо эльфа странно нахмурилось.
Опять этот грохот, на этот раз с каким-то странным звоном.
— Никто так не заслужил мучаться как ты! Мерзкое чёрное пятно на гобелене своего рода! Как ты мог так осквернить свящённую судьбу мира своими выходками! Войнами! Убийствами!
Орка начинало тошнить. Таких нотаций он за свою жизнь наслушался изрядно, особенно от чиновничьих детишек, кидавшихся камнями и обвинявших в войне. Но с кем мог воевать ребёнок, не видевший света?
— А что может быть хуже твоих орков?
Тошнота Гроддера сменилась внутренним кипением.
— Как ты вообще набрался храбрости похитить беззащитных эльфов, искалечить, а теперь эти уродцы оскверняют мир своим существованием!
Кулаки Грода сжались. Драться ему приходилось нечасто, но в этот раз кулаки непривычно зачесались.
— Представляешь — Эарендил принюхался — Я даже сейчас чувствую их смрад! Но не переживай, люди быстро сведут этих тварей на нет.
Внутри орка загорелся странный огонь. Смрад. Уродцы. Он столько раз всё это слышал сзади свою недолгую жизнь, изрядно вкусив сомнительного счастья родиться в Яме. Сейчас, в этой комнате, кого-то точно так же мешали с грязью, как когда-то мешали самого Гроддера. Тогда некому было за него вступиться, никакой великий Владыка не защитил его от людской злобы.
А он — думалось ему — попробует помочь и защитить незнакомца от нападков жестокого эльфа в белой сорочке.
Не справившись с нахлынувшими эмоциями, орк прорычал про себя, чем и выдал присутствие.
— Подожди… — Эарендил дернулся и медленно двинулся к входу. Он не разглядел орка, но явно не ждал от незваного гостя ничего хорошего. — Кто ты? Как ты здесь оказался?
Тишина.
Эльф поднял свой молоточек и заглянул в проход.
В ту же секунду кузнец, выскочив из своего укрытия, набросился на эльфа с криком «скаи ор сках». Эарендил пытался замахнуться молоточком, но Грод уже крепко схватился руками за его шею.
Так и закончилась история Эарендиля-Морехода, ибо любой орк в ярости способен сломать шею противника без лишних усилий. Гроддер рычал, и, отбросив тело, едва не завыл от наполнившей его боли.
Разумеется, он не знал, что Эарендил застал его сородичей в те времена, когда они были опьянены могуществом и силой, а потому истребляли города и поселения, принося только смерть и мор. Но он не стал разбираться, потому что сам слишком долго находился под чужим гнётом.